Выходили окна, скорее всего, не на оживленные улицы, а само здание (или группа зданий) находились в свою очередь за оградой, может быть даже с колючей проволокой поверх нее, может быть с какой-нибудь сеткой П-100 под высоким напряжением. В общем, окна – это уже хороший знак, так как их наличие само по себе снижало атмосферу мистики, придавало какую-никакую уверенность и делало окружающее более похожим на реальность.
Комната, в которую они с Дашкой вошли, резко отличалась от того, что творилось в коридоре. Налицо был прогресс. Первое, что бросалось в глаза – свет. Самый обычный свет от самых обычных ламп дневного света, негромко гудевших под потолком. Такой себе привычный, нормальный свет, как и в тысячах таких же помещений, лабораторий, аппаратных, аудиторий в сотнях таких же научных, проектных, исследовательских и прочих институтов. Во-вторых, больше, чем, во-первых, в глаза бросалось наличие большого количества приборов, тумб, металлических шкафов, стеллажей и всего такого прочего, и будь Шурик с Дашей лет так на …надцать старше, они бы запросто узнали «самые большие в мире компьютеры», какие-нибудь Минск-32, Алдан или что-то в этом роде.
Посреди помещения возвышалась какая-то круглая площадка, метра три-четыре в диаметре. Если бы в центре площадки размещался гладкий металлический шест, ее предназначение можно было бы определить более– менее однозначно. Но шеста не было, а была огромная лампа, на мощном кронштейне, установленном как раз-таки на месте того самого шеста, которого как раз-таки и не было. Лампа нависала над импровизированным подиумом и конечно могла бы предназначаться для освещения. Только освещения чего? Помещения? Или подиума? Или же для более тщательного рассмотрения чего-то такого, каких-то мелочей и подробностей, которые не видны, да и не нужны в обычной, повседневной жизни? И это совсем не лампа, не прожектор, и не юпитер. Разве может лампа питаться высоковольтным кабелем толщиной в руку?
Впрочем, мысли о кабеле в голове Шурика прошли по касательной. Вот они только что были и вот их уже нет. Потому что в углу он увидел пульт управления. Настоящий. С вращающимся креслом с высокой удобной спинкой. С окошечками, индикаторами, блестящими тумблерами, кнопками, верньерами. И в самом центре этой неописуемой красоты размещался экран. Экранище! Дюймов восемьдесят, а может быть и все девяносто. Все современные мониторы, плазмы и всякие прочие экраны нервно курили в сторонке.
Все. Шурик больше уже ни о чем на свете не мог думать. Ноги сами по себе понесли его к пульту. Хотя первым начал гипнотизировать экран, на котором было что-то написано, и Шурик, что твой кролик перед удавом, направился к пульту, не отводя взгляда от экрана, плюхнулся в кресло, положил руки на столешницу, повел плечами, устраиваясь поудобнее, и уверенно, правой рукой начал искать «мышку». Не найдя, удивился. Машинально стал искать левой рукой. Тот же результат. Оторвал взгляд от экрана, посмотрел, словно переходя