чувств, желаний, мыслей зрелых,
и надежды увяданье –
это ты пришла, Свобода,
от порывов слишком смелых,
как в кино, мелькают годы
в паутине будней серых.
Ещё не наступил рассвет –
душа готовится проснуться,
послать живущим свой привет,
ушедшим тихо улыбнуться.
Пишу стихи – душа поёт,
она свободна и легка
и ввысь летит за облака,
земной не замечая гнёт.
На день вчерашний посмотрев,
реши, что не напрасны годы.
Угрозы, страхи – это бред,
издержки пасмурной погоды.
Оголённые нервы земли
в тысячи вольт напряженья
боль и смерть сквозь себя пронесли,
клевету, обман, униженье.
Но проснётся завтрашний день
и, умывшись росой на рассвете,
боль тупую задвинет в тень,
как умеют беспечные дети.
Неужели опять снизойдёт ко мне лето,
растворяясь в лучах первозданного
света –
блудный сын возвращается в рай
с преисподней –
снизошло, зачеркнуло крестом ты
исход дня.
Кто открыл светлый мир у себя в душе,
тому грубый мир лишь помеха.
Рай почувствовать можно и в шалаше
из фантазий детских и смеха.
Я чувствую себя счастливой,
пусть миг один, но я живу! –
засеянной пшеницей нивой,
парящей птицей наяву,
ростком, питающимся влагой
земли, напоенной дождём,
и солнцем, раздающим блага,
и тем, что в вечность мы идём.
Остатки рая на земле,
цветы, Создателя улыбка!
В грязи растёте вы и в зле,
существованье ваше зыбко.
Не в силах взгляд я оторвать –
так беззащитны вы, смиренны,
тем более, цветы сорвать,
хотя вы, как и люди, тленны.
Собираю осколки снов,
что рассыпались с пробужденьем.
Они всё же основа основ –
не имею предубежденья.
Зашифрована жизни нить,
вереница событий и судеб,
и с рассветом восстановить
мы пытаться сокрытое будем.
Сны, бегущие от суеты,
улетающие с пробужденьем,
в них проносятся наши мечты
исчезающим наважденьем.
Ещё вчера летала ты,
взмывая в петлях виража,
и перья дивной красоты
блестели лезвием ножа,
но день уйдёт, погаснет свет,
и канешь ты в небытие.
Нам выдано чуть больше лет,
но совершим ли мы полёт?
Сумеешь перепрыгнуть
через свою же тень,
из радости воздвигнуть
свой предстоящий день?
Умыться дуновеньем
лесного