– Ничего страшного, – ответил отец, – это наша общая проблема и общая боль, так что не стоит скрывать эмоции и стесняться их. Только вместе мы сможем все это преодолеть.
– По одиночке мы бы сошли с ума, не так ли? – спросил Макс.
– Да, наверное… Не хотелось бы думать об этом, но я бы точно лишился рассудка, если бы потерял вас. Что ты сейчас читаешь?
– Барон Олшеври, – ответил Макс, – книга называется «Вампиры». К вечеру дочитаю. Одна книга – один день.
– Покажи мне ее, сынок.
Макс дал книгу Дэниэлу. Тот наспех пролистал несколько страниц.
– А я знаю ее, – сказал он, – готов поспорить, что читал ее когда-то, только не помню, когда. Хоть сейчас спроси – расскажу, словно прочел ее только вчера, хотя, кажется, имя этого автора слышу впервые. Но не помню, чем книга закончится. Когда дочитаешь – перескажи мне, напомни, хорошо?
– Хорошо, – улыбнулся Макс. Он очень давно не улыбался. Но его порадовало то, что отец интересуется его нынешним увлечением. – Главную героиню зовут также, как маму. Как раз сейчас я дошел до того места в книге, где она умерла. Ее положили в гроб, жених оплакивал ее и никак не мог смириться с ее смертью. А затем она очнулась, словно ничего и не произошло.
– Живые мертвецы, вампиры… припоминаю. Сынок, – сказал Дэниэл, отложив книгу в сторону, – я волнуюсь о тебе. Я позвонил доктору Бруксу, и он завтра утром приедет к нам, чтобы побеседовать с тобой.
– Ты думаешь, что я сошел с ума? – спросил сын.
– Нет, Макс, я так не думаю. Но что-то с тобой происходит. И со мной, кстати, тоже.
– Ты тоже видишь это во сне?
– Аварию?
– Да, – ответил Макс.
– Нет, сынок, сама авария мне не снится.
– Но что-то плохое ты видишь во сне, не так ли? – спросил сын.
– Да, сынок, что-то плохое…
– Я тоже вижу не только аварию, – склонив голову, сказал Макс, – и не всегда во сне…
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дэниэл.
– Я скажу, только прошу не считать меня сумасшедшим.
– Ни в коем случае, сын, я даю тебе слово, – сказал отец.
– Я не могу смотреть в зеркало, – сказал Макс. – Я не могу смотреть в зеркало, – повторил он. – Раз или два я вижу свое обычное отражение, но потом в зеркале я вижу огромную дыру в голове чуть выше правого уха…
– Там, где ты ударился о стекло в машине? – переспросил отец.
– Да, в том самом месте, – ответил Макс. – Только это не просто ушиб или синяк, это огромная рана, из которой торчат стекла. Под глазами у меня огромные кровоподтеки.
– И как часто ты это видел? – спросил Дэниэл.
– Достаточно часто, чтобы желание смотреть на себя в зеркало пропало надолго… Но и это не все. Я прошу, чтобы ты убрал кресло в дальнем углу комнаты…
Дэниэл оглянулся. В углу у окна стояло большое кожаное кресло, которое было изготовлено компанией его и Майка специально для Макса на его десятилетие: на спинке кресла черными нитями было вышито имя «Макс». Рядом стояла