Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем была создана в декабре 1917-го. То есть организация, определяющая врагов народа и карающая их, была создана большевиками еще до разгона Учредительного собрания.
Учредительное собрание их не интересовало. Гораздо существенней было другое мероприятие. В ноябре 1917-го прошло заседание Петроградского комитета РСДРП. Каменев, Зиновьев и Луначарский выступили за объединение с меньшевиками и эсерами. Ленин был категорически против. Троцкий абсолютно поддерживал Ленина. Ленин не скрыл благодарности:
«Троцкий давно сказал, что объединение невозможно. Троцкий это понял, и с тех пор не было лучшего большевика».
Уже одного этого было бы достаточно, чтобы Сталин возненавидел Троцкого, но Троцкий дал Сталину, мягко говоря, не только этот повод.
Накануне празднования 10-й годовщины Октября участникам событий разослали «Анкету участника Октябрьского переворота». То есть в 1927 году еще не употребляется слово «революция», а тем более «Великая». В 1927 году Сталин уже реально пять лет у власти. Троцкий соответственно в глубокой опале. Но после долгих колебаний анкету выслали и ему. Троцкий анкету заполнил, а кроме того, написал в Комиссию по изучению истории партии письмо в надежде на историческую реабилитацию. По мысли Троцкого, реабилитировать его – значит признать, что благодаря его громадному организаторскому таланту власть большевиков, которых никто в России не выбирал, так вот, благодаря Троцкому эта случайная власть не рухнула в 1918 году.
Троцкий в книге «Моя жизнь» про 1918 год пишет:
«Останемся ли у власти или будем сброшены, предвидеть нельзя. Надо при всех условиях внести как можно больше ясности в революционный опыт человечества».
Уж что-что, а ясности внесли больше некуда.
Троцкий в воспоминаниях пишет:
«Вопрос о завоевании власти партией стоял передо мной всегда. Но вопрос о моей личной работе после завоевания власти не возникал передо мной никогда. Он застиг меня врасплох».
Ленин требовал, чтобы Троцкий занялся внутренними делами, то есть борьбой с разнообразными повсеместными внутренними врагами. Троцкий смог бы. Троцкий в этом смысле для Ленина то, что надо. Он быстро вырос в практика государственного терроризма ленинского призыва.
Вот его будущий приказ:
«Вологда, Губвоенкому. Заключайте подозрительных в концентрационные лагеря – это есть необходимое условие успеха».
В 1920 году Троцкий напишет теоретический труд под названием «Терроризм и коммунизм».
«Вопрос о форме репрессии, – напишет Троцкий, – или о ее степени, не является принципиальным. Это вопрос целесообразности. Именно этим простым фактором объясняется широкое применение расстрелов в Гражданской войне».
Это слова большевистского гимна государственному терроризму.
Из