– Так это вы подарили Глории садового гнома? – спросила Эм Джей.
Келси подняла правую руку:
– Виновата! Вы не находите, что он ужасно забавный?
– Ужасно забавный, – согласилась Эм Джей, вспоминая следы от затушенных сигарет, похожие на пулевые отверстия. – Она его любит.
– Уф. – Келси провела рукой по своему широкому лбу, вытирая несуществующие капли пота. – Дело в том, что я заказала еще одного. Ну вы понимаете, чтобы Глории не было так одиноко.
Эм Джей покручивала золотые обручальные кольца на большом пальце руки.
– Не сомневаюсь, что это поможет ей.
– Правда? – спросила Келси и переключила свое внимание на стол с едой. – Пляжный сезон приближается, дамы! Я должна хорошенько поесть, прежде чем сесть на диету. – Она взяла пустую тарелку и стала внимательно рассматривать блюда с едой.
– Попробуйте мой хлеб, – сказала Эм Джей, желая порадовать Дэна своей общительностью.
– Чеснок? – Келси от удивления подняла выщипанную бровь, разглядывая куски хлеба. – Майкл только что похоронил своего отца, поэтому он вряд ли захочет порезвиться сегодня ночью, согласна? – Она отщипнула небольшой кусочек, проглотила его и замерла, словно дегустируя хорошее вино. Затем, прищурившись, спросила: – Это из «Мамы Розы»?
– Как вы догадались?
– Круглая форма, обжаренный чеснок и настоящий пармезан, – ответила Келси. – В маленьком городке сложно обвести кого-то вокруг пальца. – Она наклонила тарелку сбрасывая хлеб обратно на поднос. – У них можно купить безглютеновый хлеб. Ты знаешь об этом, верно?
– Ха! – Губы Бритт искривились в злобной усмешке. – У тебя наверняка есть грибковая инфекция, если ты ешь обычный хлеб.
– Пойдем поздороваемся с Глорией, – сказал Дэн. На этот раз Эм Джей не возражала.
Они нашли ее в гостиной. Глория сидела на диванчике между двух женщин и просматривала свадебный фотоальбом. Вот молодой Лео слизывает глазурь с ее пальца на свадебном банкете, вот счастливая пара едет с водителем на принадлежащей студии «Парамаунт» машине для гольфа, на заднем бампере которой закреплена табличка с надписью «Молодожены».
Глория разгладила прозрачную пленку, которая прижимала выцветшие фотографии к картонной странице, чтобы убрать пузырьки воздуха.
– Мы сделали это, любовь моя, – сказала она, плача и шмыгая носом.
Женщины сидели, плотно прижавшись к ней.
– Мы должны подойти к ней позже, – сказала Эм Джей, испытывая дискомфорт от того, что стала невольным свидетелем чужого горя.
Сама она терпеть не могла, когда кто-то видел ее слезы. Сочувствующие лица, печальные вздохи, слова поддержки – это все или почти все, на что способны окружающие. Но на самом деле они ни на что не способны. Поэтому Эм Джей всегда прекращала рыдать, чтобы ее оставили в покое. Только тогда, оставшись наедине с самой собой, она могла дать волю чувствам. С какой стати она должна мучить Глорию