Тут из окон, выходящих во двор, начала играть музыка – кто-то открыл окна и поставил на подоконник колонки музыкального центра. Это решение пришлось многим по вкусу.
– Завтра все они будут ныть под одеялом, – усмехнулась Арина, – но жизнь слишком коротка, чтобы чего-то бояться.
Она взяла меня за руку и потянула к танцующим. Я отдался во власть музыки и просто радовался празднику. На удивление, Арина хоть и была хрупкой, но танцевала она отнюдь неплохо. Было в её движениях даже что-то возбуждающее, и, заметя мой взгляд, она принялась соблазнять меня ещё сильнее. Но это длилось недолго. Арина громко засмеялась своим распутным танцам и обняла меня. Я тоже смеялся с ней, прижимая её крепко-крепко к своей груди, вдыхая её запах и надеясь, что это никогда не закончится. Кто-то достал бенгальские огни, но мы не отвлеклись на них. Мы по-прежнему стояли, обнявшись, в шумной толпе прыгающих вокруг людей.
Вокруг нас крупными хлопьями опускался снег. Толпа прыгала и пела. Где-то рядом кто-то достал бенгальские огни, и искры фонтаном летели в стороны, размывая этот серый мир. В какой-то момент я набрался смелости, чтобы поцеловать её, не опасаясь испортить то, что зародилось между нами. Я был готов, и, честное слово, мне казалось, что она тоже готова. Но я не успел.
– О, Господи! Это же моя любимая песня! – закричала она, услышав новую песню, заигравшую из дома.
– Твоя любимая? – переспросил её, злясь на лирическую песню, помешавшую мне.
– Да, это Paramore – the Only Exception. «Единственное исключение», так переводится её название. Баллада о любви! – крикнула она от счастья, что неожиданно для неё заиграла её любимая песня.
Все вокруг нас рассыпались по парочкам, и мы не стали исключением. Я смотрел в глаза счастливой Арины, которая подпевала вокалистке. Кажется, она хорошо знает текст этой английской песни. Я чувствовал, как она дрожит от счастья.
– Хотелось бы мне знать перевод этой песни, – прервал её пение я.
– В ней поётся о том человеке, которого можно назвать единственным исключением. О том, кто может разбудить в сердце любовь, – произнесла она, пристально глядя мне в глаза.
Не знаю, что за чувство взяло надо мной вверх, но я резко опустил глаза после её слов. Такое ощущение, будто она сказала это, прочитав мои мысли. Эта песня была про меня. Арина и есть моё единственное исключение.
– Очень красивая песня, – улыбнулся я ей.
Внутри меня вдруг резко стало как-то грустно и печально. Не знаю, что это было. Краски всего мира будто померкли. Будто что-то пошло не так. Мне захотелось уйти отсюда и где-нибудь побыть наедине.
– Всё в порядке? – обеспокоенно посмотрела на меня Арина.
В её глазах было то беспокойство, которого мне не хватало. Мне не хватало этого искреннего беспокойства.