– Дурацкая игра, – сказала Саша и захлопнула книгу. – И вообще, – она села, – надоело мне тут с вами. Пойду.
– Куда ты пойдешь? – возмутился Сокол, – ночь уже. Подожди немного, и мы тебя проводим.
– Не хочу ждать, – наигранно насупилась Саша. – Хотите – играйте сколько влезет, а я пойду. Ничего со мной не случится. Или вон меня Ромашка проводит.
Били когда-нибудь под дых? Меня били – похожее чувство. Волнующее.
– Проводишь? – Саша вопросительно посмотрела на меня.
– А… э… да, – ответил я.
– Саш, – Сокол укоризненно посмотрел на подругу, – мы с Ромой только познакомились, а ты сразу его уводишь.
– Хочешь сказать, что совсем его не знаешь, – шутливо-серьезно спросила она. – Типа, может, он маньяк?
– Я не это хотел сказать, – начал оправдываться Сокол.
– Ты не маньяк? – так же серьезно-игриво обратилась ко мне девушка.
А я настолько обалдел от развития событий, что сразу же неудачно пошутил:
– Только в полнолуние.
Зря, конечно, пошутил. Головы повернули ко мне все, а брови Сокола просто улетели к люстре. Но Саше, похоже, шутка зашла, и она подыграла:
– Ну вот, а сегодня только зарождается, так что нечего беспокоиться. Пошли.
Девушки. Сколько сложностей, страданий. Прошлая жизнь. Но теперь я другой. Как бы мне описать эту часть своей жизни. Наверно, самое правильное было бы это описание строить на последних отношениях. А они были у меня очень странными. С предыдущей девушкой я познакомился на пятом курсе. Я был на пятом, она – на втором. Познакомились на студенческой вечеринке по случаю Татьяниного дня. Девушку, к слову, тоже звали Татьяной. Не знаю, зачем этот факт, но пусть будет. Таня была скромной хорошисткой, с очень милой внешностью, приятной фигуркой и временами ужасно раздражающим голосом. Правда, к голосу я почти привык за восемь месяцев. А когда познакомился с мамой Тани, понял, что есть в мире голоса и попротивнее. Таня была как теплый чай – не резкая, но и не очень вкусная. Не было в ней какой-то остроты и совсем не было инициативы. Все, что я предлагал, она принимала, правда, с некой такой ленивой снисходительностью, мол, «ну если тебе так хочется». Сперва это даже нравилось – такая податливость, особенно в сексе. Но скоро это стало надоедать. А на вопрос «чего же хочешь ты» она как-то многозначительно молчала. Я-то думал, там какая-то загадка, которую я не могу разгадать. А оказалось, что там пустота. У Тани вообще не было мыслей. Ни по поводу чего. И когда я (зачем-то) сделал ей предложение спустя семь месяцев, она так же лениво-безразлично согласилась. Единственное, что я попросил, чтобы она назначила дату, хотя бы примерную. Хотя бы сезон года. Но за месяц она так и не решилась. Впрочем, меня добило не это. Как-то вечером я предложил ей на выбор два заграничных курорта для медового месяца. Я уже готов был ждать долго, поэтому заранее поинтересовался. Но в этот раз Таня преподнесла мне сюрприз, ответив на следующий же день. Оказалось, что она