Резкий звонок разорвал оглушительную тишину. Порывшись в кармане безразмерных брюк, прибавлявших моей попе сантиметров пять, нашла телефон. Славка. Как некстати! Отвечать не хотелось, но обязательства перед редакцией, где внештатный фотокорреспондент Славик Воробьёв проводил большую часть дня, заставили преодолеть «не хочу», «не могу» и «не буду».
– Кровавая Мэри? Читал твоё разгромное интервью. Тут все на ушах стоят. Круто. Поздравляю. Теперь многие шишки полетят с насиженных ими же ёлок.
Я рассмеялась.
– Я не кровавая Мэри. Я Волк, санитар леса. И, если в моём лесу станет немного чище, вздохну свободнее.
Славка хихикнул.
– Я бы на твоём месте, Агеева, паковал чемодан и бежал куда-нибудь в самую чащу. Тут скоро такие разборки начнутся ― мама не горюй. Ты же не хочешь под раздачу попасть?
Попадать под раздачу, действительно, не хотелось. Хотя, что со мной могло случиться? Мне сто раз угрожали через руководство, пока я готовила материал. Чуяли, гады, что дело керосином пахнет. Уговаривали, денег гору предлагали. Шеф только посмеивался.
─ Эх, Агеева! Вот сдам тебя за миллиард долларов, и на Таити!
Я тоже смеялась, зная, что главный редактор ни за что не сдаст местного Робина Гуда жестоким властям.
Я была такой же принципиальной, и моя принципиальность граничила с глупостью. Вот взяла бы тогда миллионов десять, и было бы, на что избушку себе купить в той самой чаще.
– Эй, Агеева, ты на проводе?
– Пока на лавке.
Славка рассмеялся.
– Вешаться собралась? Не стоит. У меня вариант кайфовый есть.
Я не знала, с чего мой друг решил, что ни сегодня, так завтра, по мою душу в крохотный Первореченск примчится толпа киллеров, нанятых губернатором области, но и такой вариант имел место быть. Да, статья получилась убойной. Оставалось передать компромат в прокуратуру и дать делу ход. Все махинации уважаемого господина Лебзина подтверждались документами. Хотя нет, не все, только та малая толика, которая касалась дорогого сердцу Первореченска. Миллионы, выделенные на ремонт дорог, строительство новой школы и переселение жильцов трёх ветхих пятиэтажек, осели на личных счетах слуги народа. Это он должен незамедлительно паковать чемоданы, пока в просторный кабинет не явились люди в масках. Но странное чувство подталкивало к побегу именно меня. Нет, не страх, скорее осознание того, что больным чумой ХXI века нет места среди людей.
– В чём подвох? Ты никогда ничего за так не делал.
Славка обиделся.
– Агеева! Слезь с коня, прислони копьё к забору и задери забрало на своём шлеме повыше. Возможно, тогда ты увидишь, что маленький никчёмный Славик, гонимый редакционными собратьями, питает к тебе искренние, дружеские и, заметь, бескорыстные чувства.
Я только головой покачала.
– Продолжай,