Дочь тёти Любы всегда была одета лучше остальных и выделялась в толпе сверстниц – самая нарядная, самая красивая, в изысканных заграничных платьицах или костюмчиках. Справедливости ради, иногда кое-что из этого богатства перепадало и Светке – тётя Люба по дружбе приносила обновки прямо к ним домой, и даже недорого просила. Правда, Светкина мама незаметно морщилась: она понимала, что её дочке достаётся лишь то, что было отбраковано и отвергнуто самой Костровой. Дочь тёти Любы, с малолетства избалованная нарядами, иногда принималась кочевряжиться, находя, что то или иное платье недостаточно хорошо для неё. Но, переборов неприятный осадок, мама Светки всё-таки покупала у подруги предложенные вещи – благо, размер у девчонок был один.
В холодильнике Костровых всегда водились дефицитные товары, от осетрины до красной и чёрной икры, приобретённые по бросовым ценам или презентованные всё теми же богатыми покровителями. Тётя Люба уверяла, что у её дочери слабое здоровье, поэтому икра нужна ей каждый день, для повышения гемоглобина.
На самом деле, Александра была свежа, полна сил и энергии и абсолютно здорова («как кобыла», бесцеремонно говорила о приятельнице сына Дина Наумовна), однако послушно поддерживала легенду о своей мнимой слабости, запущенную матерью, и выгодно использовала это в своих целях.
Она вообще с детского сада была преисполнена невероятной важности и чувства собственного превосходства над остальными сверстниками. Даня беззлобно сбивал с заносчивой девчонки спесь, называя её Шуриком, и вскоре она и сама привыкла откликаться на это имя. Правда, тётя Люба страдальчески морщилась, слыша, как окрестили её драгоценную кровиночку друзья. Они словно обесценивали этим шутливым пацанским прозвищем всю «девочковость», даже раннюю женственность, которую культивировала в Александре мать.
Светку же, к слову, Даня величал преимущественно Веткой, реже – Веточкой или Светлячком.
2005
– Всё-таки решил сам ехать? – в тоне Марьяны явственно слышались нотки недоумения и слабого протеста, хотя она старательно делала независимо-равнодушное лицо. – Почему нельзя послать туда директора по кастингу, ассистента… или кто там у вас съёмками заведует? Честно, не понимаю этой твоей блажи. С чего вдруг ты, популярный певец, для которого снимает клип один из лучших режиссёров страны, должен самолично уламывать какую-то престарелую и всеми забытую актрисульку, чтобы она согласилась в этом клипе сыграть?!
– Ну, во-первых, она не престарелая, – спокойно отозвался Тим, заканчивая втирать в кожу лосьон после бритья. – Во-вторых, это не блажь, а моя детская мечта, я же тебе рассказывал. Как ты не понимаешь? Неужели у тебя никогда не было кумиров?!
– Мой единственный кумир – это ты, милый, – усмехнулась Марьяна. – Послушай, ну как же не «престарелая»? Ей, наверное,