Лорку и Вовку отправили в ближайший детский дом. Мальчишка пробыл в нем недолго. Вскоре его усыновила славная женщина, все из того же Мракова, а о девочке, вспомнила после смерти своего отца Прасковья. Дело о ее хищениях и злоупотреблении полномочий дошло до райцентра. Семен указал ей на дверь, дабы не марать репутацию героя первой мировой. Но пожалел начавшую спиваться» сочную бабу» бухгалтер колхоза Илья, получивший контузию в первые дни войны под Брестом, бывший политрук, посланный партией в эти места обеспечивать работу сельского хозяйства. Именно он и настоял на «ребеночке» в семье. И Прасковья тут же вспомнила про» городскую», чьих детей лично определила в детский дом.
Федор души не чаял в девчушке, а Прасковья мило улыбалась ей при муже и люто ненавидела, когда оставалась с ребенком один на один. Кроме того в дом начал ходить ее брат, которого взяла на воспитание солдатская вдова Анна. Он называл девчонку «сестренкой» и еще хуже этим дурацким. именем Лора… А она то давно зовет ее Райкой! А та, стерва не откликается!
Вот однажды и задумала Прасковья недоброе! Решила она одного из этих детей отравить… Но не взял Вовка от нее шоколадку с начинкой крысиным ядом. А Райка, что это имя знать не хочет – шоколадку взяла… В руках повертела, заявила, что папа Илья лучше даст и отнесла козе Прасковьиной. А та враз и околела. Ох и тупила она в тот день Лорку! Папа Илья как раз был в этот день в райцентре, а его ягодка после порции розг так и простояла всю ночь до утра в углу, на горохе своими коленками.
Трудно сказать, кто кого воспитывал в этой семье, но чем старше становилась не Райка, не Лорка, но все же Лариса, тем больше рождалось материнской любви у женщины – медведицы Прасковьи. И если бы не самогонка, что гнала и глушила, как сапожник, хозяйка, то к моменту, когда девочка пошла в третий класс – ее можно было назвать золотой мамой. Володьку же к тому времени приемная мать отвезла в город Мелеуз, где определила в городскую школу. Именно с той поры до совершеннолетия Ларисы дети не виделись.
Однако жизнь шла своим чередом. Гордость сельской школы, проявлявшая большие способности к математике и первая певунья в хоре бесила всех учителей своим упрямством, давала отпор мальчишкам и была первой заводилой в любом деле, где предлагалось нашкодить. Свободолюбивое дитя, которой во снах снилась родная мамочка тешила себя надеждой когда нибудь найти своего родного отца.
В свои восемь лет от» папы Ильи» она услышала святое слово» Победа», в одиннадцать в своей душе она таила другое забытое, но не менее святое слово из детства, которое давно закончилось. Этим словом было» Москва»! Днем она училась в школе, вечером работала на ферме, а ночью писала письма товарищу Сталину, чтобы тот помог ей ее отца. Но не одно из них никогда не доходило до адресата.