Долго я не могла отделаться от чар и восторга. И уже дома сказала хозяйке: «Бабушку Раю пора раскулачивать… печками, как яблоками, обложилась…» Улыбнулась старая женщина, ответила: «Русскую-то мы по большим праздникам растапливаем…»
В эти последние дни уразы весь наш татарский околоток выпекали хлеба в русской печке; многослойные круглые высокие, словно шапки, пироги-губадии; полулунной формы пирожки; картофельные звездами шаньги. Караваном тянулись к дому бабушки Раи женщины, с дочками в помощь, с казанами, кастрюлями, тазиками, – в них сдобное тесто для праздничной выпечки; на больших блюдах – кисайки с начинкой: корт, приготовленный накануне по-татарски в казане из кислого молока; отварной рассыпчатый продолговатый рис; янтарная курага, золотистый изюм, чернослив, мясной жирный, словно с жемчужными белыми вкраплениями, фарш. Назад сосредоточенные и торжественные женщины и их дети несли готовую выпечку, – перед собою, на плече, поставив тазик на бедро, а одна средних лет татарка умело, как тюрбан, несла огромное блюдо на голове. А в след за ними, – сытный духмяный шлейф.
В один из приездов домой, в сибирское село, я рассказывала маме о этой русской печке в жаркой стороне, на татарском подворье. Мама слушала, дивилась, вздыхала с сожалением, свою-то печь она уж лет десять как выбросила, – без надобности стала: хлеб выпекался для селян теперь в огромной хлебопекарне и развозился по окрестным деревням.
Бабушка Фрося, приезжая к нам, ругала маму, дочь свою родную:
– Нюся, ты пошто така-то? Печь выбросила… все вам места мало… за модой погналась, а о старости не подумала, аль думаешь, всю жизнь молода будешь… придет и к тебе старость, и косточки негде будет погреть… Ребятёшки по зиме мокры с улки приходят, а у тебя и лапотье просушить негде. Зять с рыбалки, намерзнется, приедет… Ой, Нюся, Нюся…
…Отношения у меня с мужем разладились. Уезжала от него измученная и опустошенная, взяв такси.
Бабушка вышла меня проводить, обнялись, поцеловались на прощанье.
– Может, еще все сладится… – сказала старая женщина. В ее голосе слышались нотки моей родной бабушки, – бабушки Фроси.
Машина тронулась, я, спохватившись, оглянулась: бабушка все стояла у калитки, взгляд выхватил и русскую печь на подворье бабушки Раи, она отдалялась, уплывала лебедушкой.
А в машине играла музыка из балета «Лебединое озеро». На вокзале тоже слышалась та же музыка. Она преследовала меня в тот день. Она преследует меня всю жизнь.
(Опубликован в журнале «Дружба народов» №10, 2015)
Богатая и красивая
Рассказ
Я поссорилась со своей подружкой Ленкой. Причина ссоры была очень серьезной: она скатилась с горки на моих красивых магазинных салазках пять раз, а я на ее санках – только три раза. Это же нечестно, – правда? Мои салазки фабричные легкие, с яркими досочками: две зеленые посередине, а по краям красные, со съемной спинкой, мечта всех