– Эй, Зак, что мы здесь забыли? – Бир, забеспокоился.
– Ребята, – большой Зандер, с трудом повернулся правым боком к бойцам – я думаю, нам стоит обождать до вечера.
– Да, чего ждать! – Бир, не выдержал, взбеленился. – Если идти, надо сейчас, чего тянуть тигра за усы. Ты струсил что ли?
– Заткнись. – Вяло, прикрыв веками, сверкнувшие было гневом, глаза, сказал Зандер. – Пойдём сейчас, придётся идти на экс ещё раз через три месяца. Ну, что мы там сейчас сможем взять? Тысяч десять. А? Пойдём вечером, тогда сумму выигрыша можно смело умножить на пять. Это уже деньги.
– Разумно. Можно и позагорать. – Блондс, был за.
– Надо идти сейчас. – Бир, понятное дело упорствовал. – Нас здесь, спокойно обнаружить могут.
– Мы ничего такого запрещённого не делаем. – Юрий, признаться, был рад отсрочке, ему ужасно не хотелось идти прямо сейчас. – Вечером и вправду, возьмём больше.
– А, как же пробки? – Подала голос Нема.
– В этой части города они редки. Считаю, надо рискнуть. – Зак, как никогда говорил спокойно, отчего его слова звучали особенно убедительно.
– Не к чему нам этот риск. Вы, что все с ума сошли? – Бир, нервничал и от этого терял позиции, со стороны смотрясь неубедительно.
Зак, вынес вопрос на голосование, победил вечер. Впереди у пятёрки были пять изнурительных часов ожидания.
В назначенный информатором срок бойцы УРА, в Апельсин не явились. Гюнтер Кнут, прилетел специально из Давинвиля, вместе с командой оперативников и ломщиков, на задержание террористов. Всё просчитал и вдруг такая незадача. Генерал, сидел в пассажирском автобусе, переоборудованном под передвижной командный пункт, на параллельной улице носившей название Благожелательности, и чем дальше минутная стрелка убегала от цифры обозначающей час дня, тем больше он волновался. Что могло случиться? Где шляются эти мальчишки? Недотёпы, даже на собственную акцию не могут вовремя явиться. Прошёл час, другой и Кнут пришёл к выводу, что произошло непредвиденное. Дело не в неорганизованности революционеров, а в неизвестной и судя по всему весомой причине. Оставлять их на свободе было опасно. Возможно, они раскрыли информатора и тогда надо спешить. Кнут, человек среднего роста, предпочитающей генеральскому мундиру, изысканные костюмы преимущественно серой ткани, с круглым лицом потомственного кондитера и подслеповатым взглядом добряка, вышагивал по салону автобуса, заложив руки за спину. Он никогда не повышал голоса на подчинённых и, тем не менее, его боялись, как огня. Внешне мягкий, внутри он был выкован из цельной болванки броневой танковой стали. За час до закрытия банка, Кнут принял решение. Вызвав к себе полевого командира операции, он озвучил приказ:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен