Подруга закрыла глаза и затрясла головой, заново переживая произошедшее, а я прикладывала массу усилий, чтобы не расхохотаться на самой трагичной ноте повествования.
– Ну и что ты? – Я торопливо кашлянула в кулак, всячески стараясь унять веселье. – Надо было кричать: «Стой, стрелять буду!»
– Ха-ха, – мрачно сверкнув глазами, отозвалась Мегрэнь, – как ей смешно! Конечно, не ты же в глаз получила…
– Я материально пострадала!
– Я тоже, – уныло сказала Мегрэнь и, протянув руку, подняла свою дамскую сумочку. – Видишь?
Бок новой кожаной сумки был перехвачен лезвием крест-накрест, из-за черных лоскутов топорщилась атласная подкладка.
– «Писака» попался… – жалобно выдохнула Мегрэнь и всхлипнула.
– Зачем же ты новую сумку взяла? – изумилась я. – Знала ведь, что могут порезать?
– Знала… Но Натиросов сказал, что вид должен быть приличным…
Судя по всему, собственная сумка беспокоила подругу гораздо больше моего костюма, поэтому я поинтересовалась:
– Ну а костюм?
– Да парень тот… улыбался, улыбался и вдруг спрашивает: «Что, глазастая очень?» Тут автобус остановился, а он как даст мне кулаком в глаз!
– Тебе? Кулаком? Как же так?
– Да сама не пойму… Растерялась я… Он ведь так улыбался… Короче, врезал мне, я самую малость ушла, а то бы точно вырубил… И кинулся в открытую дверь. Я со зла за ним рванула… И пиджаком случайно… за стойку зацепилась… – Тут Мегрэнь пугливо покосилась, но я безмолвствовала. – Вижу, сейчас сбежит… Ну я народ растолкала и прыгнула… То есть малость широковато шагнула… чуток не рассчитала… Он с подножки и упал…
– Кто?
– Да парень тот. А кошелек у него из рук выпал, когда он завалился. Тут уж ребята подбежали, и Натиросов тоже… А кошелек на земле…
– И что?
– И все…
– Как все?
– Так… Нет у него кошелька – не за что его арестовывать.
– Глупость какая! Он сумку