Дополнив их опытами признанных в научном мире исследователей ПСП состояний – психолога, доктора К. Ринга (1982г.) и докторов психологии Эрлендура Харальдссона и философии Карлиса Осиса (1976г.), профессора психологии Брюса Грейсона (2004г.).
Наконец, чтобы поставить заключительный акцент на значимости прямых опросов пациентов, переживших клиническую смерть, проводимых с целью получения объективной картины околосмертных переживаний, позволю обратить Ваше внимание на высокую планку личной ответственности, которую устанавливают для себя авторы этих исследователей.
Ученые такого масштаба, излагая свое видение таких сложных и вызывающих пристальное внимание общества процессов происходящих в сознании людей, переживших клиническую смерть, в первую очередь рискуют своей репутацией.
Безусловно, они это понимают и, можно быть в этом абсолютно уверенным, исключают даже малейшую вероятность заинтересованности в поиске сенсаций.
Очень красочно свое состояние при исследовании околосмертных состояний описал Кеннет Ринг в своей более поздней книге [32]:
«… как академический исследователь ПСП (как сегодня сокращают посмертные переживания (по аналогии с околосмертными переживаниями ОСП), и как обычно на них ссылаются), я привык балансировать на краю своего профессионального престижа.
У кормушки историй о ПСП, равно как и об НЛО, постоянно толпятся желтые газетенки.
Однажды, после публикации моей первой книги по ПСП «Жизнь и смерть», в одной из мелких газеток, совершенно случайно, появился сенсационный (и вводящий в заблуждение) заголовок: «НОВОЕ ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ЖИЗНИ ПОСЛЕ СМЕРТИ!».
После этого мне приходилось терпеть укоризненные, а иногда и уничижающие взгляды декана моего факультета, а также беззлобные, но порой колкие насмешки своих коллег.
Любой, кто изучает смерть и к тому же не исключает предположений, что можно пережить собственную смерть, мгновенно рискует тем, что его как профессионала не будут воспринимать всерьез».
И, все же, для меня как представителя естественных наук, ключевым является требование чистоты эксперимента и обработки эмпирической информации, которым в данном случае является отсутствие каких-либо промежуточных (в том числе и временных) звеньев между источником (пациентом) и наблюдателем (врач реаниматолог).
Обоснованность этого убеждения подтверждает сам М. Сабом, рассказывая о своих сомнениях и колебаниях в процессе принятия решения о начале исследования околосмертных состояний:
«В тот период своей карьеры я лично направлялся и участвовал в более чем тысяче подобных реанимаций. Я знал, из чего состоит реанимирование, на что оно