Достигнуть подобного критического уровня, по мнению экспертов, возможно, руководствуясь универсальными гуманистическими ценностями, и участвуя в открытой дискуссии, которая обеспечит взаимопонимание и примирение, как на внутриполитическом, так и на международном уровне. Участие в дискуссии, в свою очередь потребует рассмотрения неудобных сегментов национальной истории, отказа от • понятия «исторической правды» и acknowledging the potential risks in legislating for a specific view on or memory ofотказа от закрепления в законодательстве отказа от закрепления в национальном законодательстве определенного взгляда на историческое прошлое.
Только при соблюдении этих принципов и при условии эффективной популяризации нового исторического дискурса можно ожидать, что политика памяти в Европе даст по настоящему интегрирующий эффект, который в перспективе будет воплощен в новом мышлении объединенной европейской нации.
Тем не менее, на данный момент подобная комплексная политика памяти в Европейском союзе не сложилась, и более того, в контексте миграционного и финансового кризисов последних лет обострились многие исторические противоречия и были реанимированы воспоминания об исторической несправедливости. В немалой степени этому способствовали недавние политические события, которые многие аналитики связывают с пересмотром системы миропорядка в целом. Ключевыми событиями здесь следует считать украинский кризис, присоединение Крыма к России, а также активизацию деятельности стран Вышеградской группы в вопросах отстаивания своих прав на европейской политической арене.
В данной связи достаточно востребованными оказываются идеи, обозначенные в статье эстонской исследовательницы Марии Мальксоо «The Memory Politics of Becoming European: The East European Subalterns and the Collective Memory of Europe» опубликованной еще в 2009 году35. В данной работе автор фактически пытается переосмыслить то противостояние мировоззрений, которое сложилось в Европе после освобождения Прибалтики и Польши от «советского ига» и их вхождения в состав единой Европы.
В частности М. Мальксоо утверждает, что в Европе нет общей исторической памяти и существует не менее четырех вариантов политики памяти, в том числе атлантическо-западноевропейская, немецкая, восточно-центральноевропейская и российская. В контексте развития европейского интеграционного процесса через присоединение стран Восточной Европы, именно политика памяти, реализуемая в Польше и Прибалтике оказалась наиболее значимой для развития и утверждения общеевропейской мемориальной политики. Фактически, данные государства оказались наиболее активны в вопросах моделирования «нового исторического прошлого», что было обусловлено необходимостью получения собственной «исторической