5190 1394
Для чего ты требуешь от меня принимать решения, когда ни один из вариантов мне не нравится и не принесёт мне никакого облегчения, зачем ты мучаешь меня, дразня и обещая, но никогда не сдерживая своих обещаний, не выпуская никогда вполне из своей власти, пытаясь прельстить меня менее ненавистной клеткой, но не доходя никогда до конкретных решений, подразумевая, что это бремя должно лежать на моих плечах и прекрасно понимая при этом, что мне не снести такой груз, но у тебя не получилось совсем парализовать мою волю и уничтожить мои устремления, все, чего тебе удалось добиться – это осушить болото, отвести стоячие воды, осадить никем не защищаемую крепость, ведь я оставил её, когда сам ушёл на её осаду.
Моя жизнь – череда больших несправедливостей: разве я был счастлив, разве я был доволен, разве я получал то, что хотел? Я живу в невероятно стеснённой, враждебной обстановке, я не могу принять реальность и постоянно чувствую jamais vu. Это страшно, потому что это сама жизнь; я хотел всю волю и все счастье, но не получил ни того, ни другого, я – варвар, осаждающий крепость жизни, но у меня нет ни оружия, ни коня. Я больше похож на просителя, чем на захватчика, верно? И вот я прошу, чтобы из крепости мне выдали оружие, чтобы я мог приступить к штурму, и искренне жду, что мне это оружие выдадут, и я устал ждать, бесполезность была ясна изначально, но я хотел, чтобы ради меня было сделано исключение, а в итоге моё горло пересохло, и я чувствую жажду. Посмотрите, у каждого своя правда, а есть ли неправда? Ибо все, что вы говорите, правда, а вся неправда – моя.
5190 1417
Сиплый субъект в вязаной шапочке раздаёт рекламные бумажки: «Двери не нужны?» – таким голосом, будто это не человек разговаривает, а ветер в ржавое ведро поддувает. «Двери не хотите? Возьмите листовочку», – и Степану в рукав сует – у Степана руки в карманы старой куртки засунуты, но сиплый гражданин прямо туда и сует бумажонку свою. Степан молча проходит мимо, бумажка падает в грязь, шапочный субъект что-то сипит вдогонку.
Да, Степан покинул двор школы, не узнавшей его, и теперь гулял по улице под моросившим дождиком, не надевая капюшон.
Сиплый голос дверного шапочника заставил Степана вспомнить одного персонажа, работавшего в его школе, у того тоже был сиплый голос, красный нос и все время какая-то лукавая ухмылочка, из-за чего лицо его постоянно принимало какой-то масляный вид; персонаж работал в школе на кухне и в столовой – уносил посуду (в классе Степана у самых остроумных ребят, куда Степан, безусловно, входил, была весёлая привычка не уносить пустые тарелки, где раньше плескалось нечто сиреневое, именуемое борщом, а складывать их друг на друга и ставить перед местом, за которым кушал самый упитанный их одноклассник, как будто это он все съел и за собой не убрал – у этого невольного Гаргантюа накапливалось по семь глубоких тарелок,