И хорошо, что жизнь устроена так, что ничего не заканчивается совсем. День переходит в вечер у костра с песнями и ночь в уютной палатке с печкой. Лыжный сезон переходит в сплавной, а там и до летних походов недалеко. Сломанный снегоход переходит в состояние капремонта и набирается сил и выносливости к следующей зиме – на нее уж вызревают грандиозные планы с его участием.
И это главное.
Значит, и мы сами еще не закончились.
УСЬВА
Навряд ли найдется в крае турист, который ни разу не побывал на Усьвинских Столбах. Речь о спортивных туристах, конечно, а не о посетителях Узкой Улочки или Каменного Города. Тоже, конечно, дело хорошее. В Советском Союзе, в официальных путеводителях, такие улочки и города (и настоящие улочки, и города тоже) называли «местами показа», и насчитывалось их больше двух тысяч. Но уже и в то время широко известным в узких кругах был Чертов Палец и окружающие его скалы.
Проплываем под Столбами
С тех пор гостей на Усьве меньше не становится. Скорее, больше. И не только людей – через поляну, где искони устраивали биваки березниковские школьники, протянулась труба газопровода. Пейзаж вокруг соответствующий, грязища непролазная, родники убиты. Однако пропала необходимость ехать пять часов на поезде, потом час идти пешком от станции по узкой тропе. Можно до самой грязи добраться на машине, прямо до реки. Как обычно, доступность, комфортность и загаженность идут рука об руку, одно не без другого.
Зато как трудно, жутко и здорово было идти ночью с седьмого на восьмое ноября по темному лесу! По крутому берегу, под которым настороженно шелестит замерзающая вода, по неровной, извилистой тропе. Ноябрьскую демонстрацию пропустить было невозможно, да это и в голове не укладывалось. После нее комсомолки, спортсменки и красавицы (разумеется, не без комсомольцев) торопились на вокзал, на Московский поезд, приходивший на станцию Усьва к полуночи. Да, и станция ведь тогда была, и поезд… Минута на выгрузку, затем состав, взметая снежную пыль, на прощанье мигал красными хвостовыми огнями, и между нами и костром с палаткой оставался всего-то час ходу. То есть целый час ходу. То есть полновесный, очень долгий час пробирания ощупью: доступные фонари с большим запасом времени работы появились значительно позднее. В общем, умение ходить в темноте это упражнение развивало необычайно.
Классический вид на Чертов Палец
Утром, по капитально подмерзшему снежку, направлялись на скалы.