И Дуглас. Его милый Дуглас, одетый в костюм голубой пирамидки. Прошлый Хэллоуин.
Леонард медленно вернул рамку на место и, ссутулившись, спрятал лицо в ладонях.
***
…Когда работаешь на износ и с каждым днём всё сильнее ненавидишь работу, с головой начинают твориться странные вещи. Перестаёшь прикусывать язык при начальстве, смело глядишь в наглые глаза и начисто забываешь о том, что ты – лишь рядовой менеджер, мелкий винтик в гигантской и беспощадной системе, что ты несёшь ответственность не только за себя…
Но хуже всего, когда при этом у тебя есть писательский дар. И тогда резкие, честные, изобличительные слова яростно льются на бумагу, толкаются и безудержно кричат, стремясь поведать миру свою правду. И неважно, что эти слова написаны под другим именем. Они уже накрепко вбиты в бумагу чёрной, как несмываемый гудрон, краской, растиражированы на всю страну… И радость от облегчения души быстро сменяется ужасом.
Человечка, посмевшего куснуть Корпорацию, находят в два счёта. Увольняют по щелчку пальцев, швыряют из офиса вон, а потом…
Ты видишь, как гудящее пламя жадно пожирает твой дом. Как пылает семейная библиотека, в которой, беззвучно крича, заживо горят Брэдбери, Уэллс, По и сотни других с детства любимых друзей… Ты кричишь вместо них, а после – просто тупо стоишь, чувствуя, как маленький сын, дрожа, цепляется за твою ногу и плачет, видя, как в пламени гибнет его пластиковый Ти-Рекс.
Пожарные приезжают лишь тогда, когда обугленная постройка рушится вконец, точно Дом Эшеров. Полисмен нехотя слушает твой сбивчивый рассказ, морщится при словах про нашумевшую статью и месть больших боссов… Статья? А, так вы тот самый?.. Ну да, ну да… И он, и ты уже знаете, что Корпорация с лёгкостью выкрутилась. Подумаешь, статья… Всего лишь клевета от очередной бездарности…
Дальше – хуже.
Ты чудом спасаешься от машины, промчавшейся от тебя на волосок. Едва успеваешь выручить жену, на которую нападают в тёмном переулке, вырываешь из рук похитителей ревущего сына…
И внезапно ты понимаешь. Всё-всё понимаешь.
В этой стране преданность продаётся и покупается. В этой стране не помогут обличительные статьи. В этой стране тебе не уйти от кары.
***
Леонард вздрогнул. Отвёл руки от лица. Блуждающий взгляд уткнулся в приколотый на стене рисунок Австралии: контур континента, по которому скачет гигантский кенгуру.
Австралия. Да.
Всё равно, что другое измерение.
Леонард приложился к бутылке, но вкуса не почувствовал; к горлу подступила внезапная желчь.
Они там. А он – здесь.
Леонард отлично помнил, как снимал последние накопления со своего счёта. Обнимал дрожащую, бледную Мэри и растерянного Дугласа, обещал, что напишет новых рассказов, подкопит денег и скоро приедет туда, к ним… И прятал глаза, понимая, что отчаянно врёт.
Он сбежал из вечно дождливого Сиэтла в солнечный Лос-Анджелес, арендовал ветхий домик на окраине города, изменил внешность