Этингоф: А знаете, почему?.. Потому, что я никогда не позволяю себе считать время, потраченное на уборку пустым времяпровождением, как некоторые…
Анна: Я тоже так считаю. (Заметив пишущую машинку). Ой, какая у вас тут пишущая машинка старая. Ей, наверное, уже сто лет, если не больше…
Этингоф: Вы не поверите, но на ней еще мой дедушка печатал.
Анна: Ваш дедушка тоже писателем был?
Этингоф: Мой дедушка революционером был. Он на этой машинке приговоры печатал для неудачников всяких.
Анна (трогает клавишу машинки): Как интересно!.. (Машинка щелкает и звенит) Ой!..
Этингоф: Это ничего, ничего.
Анна: Какое это должно быть счастье, быть пишущей машинкой такого знаменитого писателя… То есть, я хотела сказать, какое это счастье быть знаменитым писателем такой старой машинки… (Доставая из сумки блокнот и ручку). Это ведь, наверное, вы на ней новый роман пишите?.. И, наверное, опять про бабочек?
Этингоф: Нет, зачем же про бабочек?.. Я думаю, этот роман, скорее, про кузнечиков…
Анна: Какая прелесть!.. (Неуверенно). Но ведь они прыгают, кажется?
Этингоф: И еще как прыгают, я вам доложу… Иной раз смотришь, и только диву даешься, как они на своих тоненьких ножках скачут, как угорелые… Но самое интересное, представьте, что они никогда заранее не знают, где им суждено приземлиться, а все равно прыгают… (Загадочно). Вы понимаете?
Анна: Как интересно… Так значит, вы об этом роман пишите?
Этингоф: Я именно об этом пишу… Видите?.. Осталось только одну фразу дописать, последнюю. А это, поверьте мне, совсем не так просто.
Анна: Я тоже почему-то так всегда думала, что это совсем не так просто, последнюю фразу написать.
Этингоф (подходя к кладовке, в приоткрытую дверь): А особенно, когда тебе постоянно ставят палки в колеса и отрывают от работы разными глупостями… (Захлопывает дверь). Вы лучше расскажите мне, откуда у вас такой загар прекрасный?.. Вы, наверное, в солярий ходите?
Анна: Ну что вы, в солярий. Это еще с лета остался.
Этингоф (разглядывая загар): Я так и подумал, когда вас увидел, что это с лета, потому что летний всегда более естественно выглядит, чем искусственный… (Тоном беспристрастного наблюдателя). Вот как у вас, допустим. (Медленно обходит вокруг сидящей Анны, сквозь зубы). Чудесный, чудесный загар, на чудесной и прозрачной коже… (Решительно). Только не надо, пожалуйста, этого стеснятся. Зачем?.. Природа учит нас быть смелыми и раскованными… Знаете, кто это сказал?
Анна: По-моему, это кто-то из великих сказал. Я раньше знала, а потом забыла.
Этингоф: Это я сказал. А потом уже все остальные стали повторять, кому не лень… (Опускаясь в кресло напротив Анны). Вы даже и представить себе не можете, милая Анна, как это неприятно, когда все эти жалкие люди только и делают, что повторяют за тобой все, что ты ни скажешь!.. Как попугаи, ей-богу.
Анна записывает.
Что же удивляться тому, что иногда меня неприятно