Через неделю молодые пошли в ЗАГС, а еще через неделю Саша «прислал» жену в Воронеж, к своей матери, как потом шутила Надя – «посылкой с сюрпризом», клятвенно пообещав, что та ей очень даже приглянется. А напоследок прибавил, что сестры у него – «мировые, вы точно подружитесь»! Сам он остался в Казани – до конца службы было еще три месяца…
По Гусиновке – самому «разбитному» району Воронежа шла девушка в черной юбке в складку, в белой кофточке, на которой красовался значок с надписью «КИМ», русые волосы были по-модному завиты «шестимесячной» и развевались под легким ветерком. Она подошла к стайке мальчишек и спросила, где живут Ширкины. Ватага как-то неопределенно махнула рукой в конец улицы и двинулась по своим «пацанячим» делам. Девушка пошла дальше, спрашивая у всех встречных, где ей найти нужный дом.
– Васильевна, глянь в окно, – тебя краля какая-то спрашивает. Вон – смотри – уже к дому подходит. Это кто ж такая-то? Почему не знаем?!
Соседка от любопытства чуть не выпала из окна, показывая известной на весь Воронеж портнихе на красивую девушку со значком «КИМ» на белой блузке. В это время та подошла к дому Ширкиных и робко постучала в дверь. Екатерина Васильевна приветливо улыбнулась и махнула в сторону комнаты.
– Проходи. Саша мне все написал. Здравствуй, дочка.
Надя расплакалась и, прижавшись, к незнакомой женщине тихонько сказала: «Теперь у меня опять есть мама…»
ПОВАР ОТ БОГА…
– Встаньте вооот на тот белый крестик на полу, – кивнул оператор на метку, красовавшуюся не далеко от места, уже занимаемого Анькой в пространстве. Подмигнув ассистенту режиссера, снимавшего ролик, она, переведя взгляд на жюри, громко поинтересовалась:
– А чего так далеко от вас? Вы не бойтесь, я не взрываюсь, хоть из атомного города приехала.
Все члены жюри вежливо поулыбались, ассистент режиссера попытался поправить на молодой женщине микрофон, но она тут же убрала его руки.
– Еще чего я сама. Куда провод совать надо?
Получив убедительные советы, как и куда «надо совать», она, извиваясь всем телом, чтобы пропихнуть микрофонный шнур по вспотевшей от волнения спине, продолжала:
– У меня муж за дверью.
Когда, наконец, микрофон был водворен на место и проверен, а камера включилась, тут же последовал первый вопрос жюри:
– Говорите вы из атомного города? И что же там делают в этом вашем сверхсекретном городе? – ярко одетая женщина средних лет многозначительно переглянулась со своими коллегами, оценивающими будущих участников проекта.
Заговорчески подмигнув им, Анька, поддавшись вперед и понизив голос, драматическим шепотом произнесла:
– Это у меня муж в секрете работают, а я только обеды