Почти полночь. Борис вышел на улицу покурить. Что будет дальше? Он физически ощущал, как ей больно, и ненавидел себя за то, что не может помочь. За что? Лучше бы это случилось с ним. Ночь была безжизненной, она освещалась лишь одиноким огоньком его дымящейся сигареты. Борис устало завёл машину. Тишину разорвала сирена спешащей скорой помощи. Он включил музыку и поскорее уехал от этого острова смерти. Сна почему-то не было, от нечеловеческой усталости и перевозбуждения в теле началась дрожь.
Борис уснул под утро, абсолютно разбитый. Рассвет был какой-то чужой, ярко-красный, слишком ранний… Морские волны превращались в воздушную вязкую пену. Берег нежный, песок очень мелкий. Похоже, они в Египте. Он бежит в спортивном костюме за убегающей от него Натальей… Её длинное, розовое платье развевается на ветру. Волосы распущенные, длинные и густые, как колосья. Она смеётся и дразнит его. Борис не может её догнать, он прибавляет скорость, бежит ещё быстрее. Вот он касается её плеча, ещё чуть-чуть, и закружит жену в своих объятиях, его руки запутаются в волосах… Но Наташа отрывается и бежит вперед… Все время впереди него… Он проснулся, судорожно глотая душный воздух. Вышел на балкон, оставив дверь незапертой. Закурил. Время 7-00. Сон… Это просто сон…
‒ Борислав Михайлович, мне очень жаль, Наталья Алексеевна скончалась в 6-30 утра. Примите мои соболезнования, ‒ тишину разорвал звонок врача.
Пустота. Борис словно умер вместе с ней. Только физическое тело, будто ватное, как ненужный мешок, было живо и упорно не хотело умирать вместе с душой.
‒ Я могу сейчас приехать? ‒ прохрипел он.
‒ Да, конечно. Мы отвезли её на вскрытие, а после вы можете забрать тело.
Он был в ступоре и не мог вести машину, сидел неподвижно, пока его не вывел из оцепенения звонок Анны:
‒ Боря, доброе утро. Ты не против, если я сегодня вместе с тобой навещу Наташу? ‒ спросила его Анюта, но ответа не последовало. ‒ Борь! Ты слышишь меня?
‒ Она умерла… Ань, умерла, понимаешь? ‒ он давно знал, что так будет, что произнесёт это страшное слово… И все равно был не готов…
‒ Господи, Боря, ты уже в больнице? Я сейчас приеду! ‒ она стала всхлипывать в трубку.
‒ Я дома… Приезжай, пожалуйста, за мной.
Растерянная, с глазами, опухшими от слез, Анна приехала через двадцать минут. Она застала Бориса в машине. Он был почти не в себе, беспомощный, растерянный, с потухшими глазами.
‒ Боря, держись, ‒ она не могла сказать большего. Её сердце было опустошено потерей близкой подруги.
Они приехали в больницу, не проронив ни слова. Холодный кафель опустевшей палаты… Наташу уже увезли