Атэ тяжело дышал. Он видел кровь на изувеченном лице, на горле, кровью пропитались чёрные лохмотья. Но узница даже не пыталась коснуться ран плотно скованными руками. Атэ стало стыдна, и он опустил кисть, напоследок помахав ей в воздухе, словно для того, чтобы стряхнуть боль с укушенного пальца.
– Хороша, – сказал он, всё ещё пытаясь отдышаться. – Первый раунд за тобой. Я буду звать тебя Тар Ханэ – Бешеная Куница.
Узница довольно оскалилась, и Атэ улыбнулся в ответ, хоть темная и не могла этого видеть. Он был доволен и добился, чего хотел – в те несколько секунд, пока паника и боль ещё не овладели Атэ, он нащупал во рту пленницы язык и теперь знал, что та может говорить. Просто не хочет общаться со светлым. «Неудивительно», – мелькнула в голове Атэ короткая мысль, но он отогнал её, сосредотачиваясь на работе.
– Тар Ханэ, – произнёс Атэ, приучая пленницу к новому имеңи, – твой разум цел? Или годы плена сыграли с тобой злую шутку?
Месиво из старых и новых шрамов, служившее пленнице лицом, шевельнулось. Она поняла вопрос, но не сочла его достойным ответа.
– Εсли разумна, то выслушай меня.
Атэ сделал паузу, пытаясь понять, согласилась ли узница. Некоторое время царила тишина. Затем магесса медленно произнесла, будто почувствовав мысль Атэ:
– У меня нет выбора.
Атэ улыбнулся. Пленница ответила. Ей было любопытно?
– Я не… – Атэ хотел было сказать, что не собирается делать то, чего ждут от него Кален и сама пленница, что не причинит ей боли, но тут же отмахнулся от несвоевременной слабости, которая могла лишь оскорбить собеседницу. – Я, – повторил он увереннее, – сейчас открою замок у тебя на ошейнике, – он снова сделал паузу, увидев, как дёрнулась пленница навстречу ему, и прекрасно понимая, что сделано это не в порыве благодарности. – Ты бросишься на меня, – продолжил Атэ, – и попробуешь перегрызть мне горло. Ты могла бы добиться успеха, если бы не была так вымотана, а кандалы сковывали только твоё тело, а не душу. Впрочем, если б это были простые кандалы, я был бы уже мёртв.
Пленница зло усмехнулась.
– Итак, – продолжил Атэ, – если даже тебе удастся меня убить – а это сейчас маловероятно – через некоторое время меня хватится мой друг, хозяин этого замка. И вряд ли ты сможешь убить и его.
Узница не двигалась, не выражая никаких эмоций.
– Конечно, ты можешь рискнуть, – Атэ задумался и
добавил: – Я бы рискнул. Если бы был безумен. Если бы у меня не было надежды.
Тар Ханэ не отвечала, но для Атэ это уже было согласием.
Узница пока не оставила мысль о побеге.
– У нас есть другой вариант, – продолжил Атэ. Он видел, как в смятении мечутся глазные яблоки темной, скованные веками. Пленница слушала. – Я открою замок, и ты подпустишь меня к себе. Я осмотрю твои раны. Ничего более, – поспешно добавил Атэ, заметив, что губы магессы снова начинают кривиться