Рыжий обменялся взглядом с одним из мужиков, готовых напасть на подростков. Кивнул на Стаса, который напрочь игнорировал поднявшийся на поляне шум, продолжая мирно спать. Мужик, щуплый и чернявый, понял кивок как-то по-своему и, подскочив к Стасу, пнул его, одновременно резко сдергивая с парня одеяло.
– А-а-а, бля! Вы чё! Совсем охренели?! – не открывая глаз, возмутился Стас. – Щас заколдую всех нахрен!
– Мужики, хватайти яво! – больше не сдерживаясь, завопил рыжий. – Вяжитя, пока волшебствовать не начал! Корчень! На подмогу!
Чернявый кинулся на привставшего, ничего не понимающего спросонья Стаса. Второй крестьянин, до того топтавшийся в шаге от Лёхи, заметался, не зная, что предпринять. Рыжий отскочил за кострище, продолжая целить в подростка заточенным дрыном. Невысокий крепыш, вязавший Тимоху, услышал про «волшебствование», тут же оставил свое занятие и бросился на помощь чернявому.
Откинулся полог палатки и показалась заспанная Яська.
– Лё-ё-ёш! А что здесь тако… – окинув поляну взглядом, девочка тут же отчаянно завизжала.
– В лес, Яська! Беги в лес! – закричал Лёха, а сам метнулся под ноги ближайшему мужику. Тот отшатнулся, запнулся о собственную ногу и неловко завалился, пребольно приложившись копчиком о землю.
Лёха вскочил, краем глаза увидел убегавшую сестру и облегченно выдохнул. Схватил скомканное одеяло и швырнул его на барахтавшегося рядом мужика. Рыжий, выкрикивая что-то совсем уж неразборчивое, старался успеть сразу всё: поправлять шапку, съезжающую на глаза, беспорядочно махать перед собой дрыном и пятиться в сторону белобрысого здоровяка, который держал Тимоху. Стас, как-то почти по-девчоночьи вереща, неумело отбивался от насевшей на него парочки.
Из забытой всеми палатки на четвереньках выбралась одна из близняшек. Девушка, неслышимая в общем гвалте, умудрилась незаметно подобраться к белобрысому со спины.
– А н-на тебе, мудила лапотный! – взвизгнула девчонка и со всего маху приложила верзилу чем-то большим и металлически блеснувшим. Мужик владение походным котелком оценил и, закатив глаза, рухнул плашмя.
– Тимоху развяжи! – Лёха не смог разобрать, кто – Алёнка или Варя – вырубил здоровяка, не до того было.
Рыжий продолжал пятиться и отмахиваться от одному ему видимого врага. Лёха чуть присел и мощным ударом ноги в челюсть отправил противника, справившегося с одеялом, в продолжительный нокаут. Дрыноносец прекратив, наконец, вопить и пятиться, обернулся и оказался лицом к лицу с Тимохой.
– Трям, здрасьти, – недобро ухмыляясь, рявкнул освобождённый от пут парень.
Рыжий заверещал. Тимоха хлопнул ладошками – четко поставленным движением приложил противнику по ушам. Шапка слетела у рыжего с головы, взгляд его пьяно поплыл, и крестьянин, как-то удивленно всхлипнув, мешком свалился к Тимохиным ногам. «Минус три», – отметил Лёха и кинулся