Этюды о Женщине. Вера Синева

Хочу кричать, но не могу, меня затрясло, как в лихорадке. Он буквально вталкивает меня в свою квартиру, тащит по коридору к спальне, бросает на кровать, срывает с меня одежду. Сам снимает с себя брюки, я вижу нечто, что повергает меня в шок. Это нечто оказывается во мне, я взвыла от дикой боли, а это чудовище в мужском обличии тоже кричит, но не от ужаса, а от чувства дикого восторга и наслаждения. Он сползает с меня и идёт очевидно в ванную. Мои ноги в крови, часть простыни тоже. Боже! Не при таких обстоятельствах я мечтала потерять свою девственность. Я зову полудетским голосом кого-нибудь на помощь, отвечает женский голос – «сама напросилась». Я сгребаю своё тряпьё, попутно вытирая кровь о простынь, кое-как одеваюсь в спешке, бегу из спальни к двери, открываю её, и я на свободе. На свободе физической, но не духовной! Этот кошмар ещё долго будет преследовать меня и терзать мою душу, заставляя прокручивать в голове всё произошедшее, и думать, что я должна была тогда сделать, но не сделала ввиду своей наивности и какой-то убеждённости в высшую справедливость для всех. Я по-прежнему верю в высший суд, если не на земле, то уж на небесах точно!

      По посёлку поползли слухи, что видели меня небрежно одетую с растрёпанными волосами. Местные сплетницы «провели расследование» и сделали вывод, что со мной произошло что-то нехорошее. Наверняка они не знали, но о чём-то начали догадываться и довели эти слухи до бабушки. Она спросила меня напрямую, была ли у меня интимная близость с кем-то. Я смотрю в её глаза не моргая. Отвечаю ей, что всё в порядке и что это только слухи, хотя при этом отвожу глаза в сторону. Бабушка заявляет, что всё расскажет маме и пусть та решает правда это или нет. Почему она не могла прижать меня к себе и поговорить со мной «по душам», ведь тогда мне просто было необходимо чьё-то участие и сочувствие. Не было принято как-то в нашей семье «жевать сопли»: все были жесткие из-за перенесённых жизненных перипетий и чудовищных потерь!

      Прошла неделя, другая, я стала понемногу приходить в себя. Случайно познакомилась с молодым мужчиной, певшим в поселковом ансамбле на танцах. Его звали женским именем Валя, но друзья его называли, конечно, Валентин. Был он мягким и добрым человеком. Пел под гитару мне свои песни, голос был у него замечательный. Волосы были вьющиеся и длинные, по тогдашней поселковой моде, отголоски в стиле «хиппи». СССР был закрытой страной, поэтому всякое «заморское» доходило к нам с опозданием. У него были какие-то бездонные зелёные глаза, и глядя в них приходило какое-то спокойствие и умиротворение. И конечно же, я в него влюбилась, а когда он меня по-настоящему поцеловал, я потеряла голову. Ко мне приехала подруга Марина погостить, она сделала мне наколку на руке «Валя». Я ходила, смотрела на это творение и думала, что увековечила память о моей светлой и чистой любви. Пришло время мне уезжать, отправилась на вокзал, и всё смотрела на дорогу, может придёт меня проводить