Жители Ленинграда защищались как могли:
Более тысячи народов вышли на работу,
Строили окопы, противотанковых рвов, дзотов, дотов и баррикад.
Вражеские силы по земле русской ползли,
Проявляя друг другу заботу,
В считанные секунды защитили Ленинград.
Город защищали 900 дней и ночей,
Но никто не мог сбежать оттуда.
И в небе зажгутся миллионы огней,
Кто был смел и кому было худа.
Многие натерпелись ужаса и страха ночного,
Пока немцы измывались над ними.
И лишь мальчишеской игры озорного,
Не остались они злыми.
В эти самые моменты жители испытали настоящий ад,
Что не давал людям надежду на спасение.
И лишь вдалеке поезда замолчат,
Ждали, когда закончится сражение…
Народ выдержал! Народ на себе испытал
Ужасы и тяготы долгих мучений!
Город после бомбёжек медленно на ноги вставал,
И все всё сделают для улучшений.
Ад на земле Ленинград
Сколько бы слов не говори,
Сколько бы текстов не перечитывай.
Гори, война, гори,
И за все смерти отчитывайся!
В самые тяжёлые времена,
Когда в Ленинграде была блокада.
И у жителей жизнь была нервна,
Падала на эту землю маленькая прохлада.
Сколько всего люди пережили —
Нам всем не перечесть.
Тут не только взрослых хоронили,
Ни у кого не было даже хлеба поесть.
Хлеб привозили очень редко,
Народ ел даже воробья.
Даже если и стреляли очень метко,
Не было вовсе тут житья.
Многие от голода погибали,
Некоторые от заболевания лёгких.
В этот момент небеса молчали
И ямы умершим рыли глубоких.
Ада нет под землёй,
Всё это на планете Земля.
Немцы ползли, будто змеёй,
Ад творился до января.
Много умерших от голода.
Много погибших от подрыва.
И замёрзших от холода,
Жизнь падала с обрыва.
Мы, люди, помним все события,
Что 900 дней творилось там.
Многие жители пережили кровопролития,
Все помнят события по крестам.
Последние часы Тани
Это был конец пути её,
Когда наступили суровые времена.
По полю шастала, будто зверьё
И смертью была её цена.
Таня Савичева вела дневник,
Что первой записью была смертью оповещена.
Дальше ужас перед ними возник,
И её мама, вскоре, умерла.
Им было тяжело выбираться из трясины,
Жить и стараться не голодать.
И, видя все эти страшные картины,
Мы не сможем их жизнь понять.
Таня хрупкой, беззащитной,
Но бойкой девочкой была.
И была