В первый раз я заплакала просто в силу напряжения и расстройства. Но это не помогло. Не помогло даже расслабиться, как иногда бывает. Вчера вы разорвали круг. Вы как бы вывели меня из него. Я чувствовала, что если снова приду к вам, непонимающей, ждущей, с вопрошающим взглядом, притворяясь, что на уме у меня одно нытье, я просто буду прикидываться застенчивой.
Дела, кажется, меняются. Я предприняла новые шаги. Я все время отказываюсь отвечать на ваш постоянный вопрос: «Что я для вас значу?» – потому что ответить могу только словами. Ведь я настояла на том, что ограничусь словами. Типа опроса с краткими ответами.
Даже в конце, когда вы сказали мне закрыть глаза и расслабиться, в другое время я бы сгорала от нетерпения – время идет, а ничего не получается. Но что-то сработало. Мигрень исчезла, исчезла на весь день.
Когда я собралась уходить и вдруг появилось солнце, как в голливудском психологическом триллере, я сказала: «Да, снова пойдет дождь». Вялая, бездумная реакция, поняла я, но не стоило корить себя за то, что я не так среагировала. Я сочла это привычкой к сарказму, не более. Но так внутри меня что-то изменилось, я смогла успокоить бормотание. Я не ощущала себя хранилищем эхо, как это обычно бывает.
В ходе всего сеанса я, казалось, старалась опять взяться за старое, вернуть нас к прежней привычке зависших предложений. Но вы меня возвращали обратно.
В основном (за исключением завершающего этапа) я понимала, что здесь были только вы и я. И не беспокоилась, что то, чем я занимаюсь, может оттолкнуть меня от других людей – Карла, моих родителей, моих друзей.
Когда у меня сильно закружилась голова и меня затошнило, я это перетерпела. Я не стала думать о том, что мне нужно немедленно выпить три стакана теплой соленой воды и засунуть палец в рот, чтобы меня стошнило, а постаралась ощутить обратную сторону тошноты, не страх, а нечто приятное.
У меня слегка кружится голова, я теперь понимаю, что не налаживаю контакт, когда разговариваю с людьми. Вероятно, мне не надо повторять вчерашнюю процедуру с каждым, но мне интересно, почему я стараюсь спрятаться от некоторых людей.
Когда вы сказали, что я просто сгорала от эмоций, переполненная ими, это было прекрасно. Весь оставшийся день меня обуревали эмоции и печаль. Но дела шли на поправку. Нерешительность ушла. Мне стало легче, хотя всю остальную часть недели у меня возникали регрессия и падения.
9 декабря
Доктор Ялом
Сегодня Джинни – просто кипучая. Она применила это слово, чтобы описать то, что она написала, я этим словом не пользовался годами – для нее сегодня оно самое точное. Она была в хорошем расположении духа, оптимистична. Сеанс на прошлой неделе немного изменил ее. Она вошла и сказала, что действительно не хотела встречаться со мной еще несколько дней, поскольку не «готова». Это означало, что она возлагает большие надежды на это занятие, но не знает, как ей войти в нужный формат. Она не была уверена,