Боги Асгарда. Тревожные времена. Лев Невский

Один сыну, – мы постоянно враждуем с ётунами, великанами сродными турсам, хмельные головы горячи безрассудны, всякое может случиться. Да и времена сейчас не те, чтобы пировать. Кто будет охранять земли Асгарда и Мидгарда?

      – Отец, ты же знаешь, я на своей колеснице в мгновение ока окажусь на месте любой битвы, да и на границах сейчас спокойно, – стал пояснять отцу бог Громовержец, – мы всё последнее время живём в тревожном ожидании, все готовятся к битве, даже не зная, когда она произойдёт. Мир ведь не изменится за пару дней моего отсутствия.

      – Мир, сын мой, меняется каждую минуту, каждую секунду, и нам этой секунды может не хватить, – многомудро изрёк Владыка Асгарда, – поездка к Трюму – не лучшая идея.

      – Значит ты мне запрещаешь? – стал распалятся бог Молнии и Грома.

      – Формально с турсами у нас войны нет, но не забывай, что именно ты убил великого строителя стен великана Хримтурса, – зная взрывной характер сына, Один стал терпеливо объяснять Тору суть дела, – Хермод, твой брат, уладил конечно, дело миром, выплатив родичам Хримтурса виру, но поверь мне, обида и жажда мести, в сердцах турсов на тебя осталась.

      По серебристой траве равнины Идавёлль, бог сын и бог отец шли к чертогу Радости, в котором самые могущественные боги асы принимали судьбоносные решения для всех Миров. И если бы кто услышал их разговор, то ни мало бы удивился их беседе.

      Тор настаивал на поездке к великану Трюму, Один же вновь и вновь терпеливо объяснял, что это не лучшая затея в сложившихся обстоятельствах. Дойдя до врат чертога Радости, и видя, что сын непреклонен в своей затее и распаляется всё больше и больше, Один дал согласие на поездку.

      – Я не одобряю твою поездку к предводителю турсов Трюму, – жестко сказал Один, – но уступая твоей настырности разрешаю её. Но учти – если что учудишь – я тебе помогать не буду. Будешь сам разгребать свои причуды.