– я что, умер? – спросил я.
– думаю, да.
Я вышел с другой стороны ларька. На улице обычный день и опять стало тепло. Я двигался легко, сначала быстро пошел, затем побежал по каким-то деревенским улочкам, где гуляли радостные люди семьями, возвращаясь с праздника или демонстрации.
Затем, я свернул в темный переулок, потянулись сараи и загоны для скота, кругом грязное месиво и навозные кучи. Я ушел оттуда, направившись за деревню, в лес. Я, как кошка, несся сквозь чащу, цепляясь за стволы, перемахивая огромные, вывернутые из земли корни деревьев, взбираясь по земляным склонам. Заметил высохшее русло мелкой речушки и пошел по нему, двигаться стало легче. Вскоре, в русле стала прибывать вода, я еле успел подпрыгнуть и уцепиться за ветку, когда прямо мне на встречу, хлынул мутный поток. Дальше, я шел по каменистым уступам горного склона.
Наконец, я остановился. Передо мной было четыре двери. Я дошел. Нужно выбрать дверь.
На каждой двери начертан большой знак, похожий на руны: один знак отливает золотом, другой светится серебристым свечением, третий знак – просто черный, в подтеках краски, четвертый – красного цвета.
Я провел ладонью по красному знаку. Знак вспыхнул красной сиреной в моей голове, и я куда-то провалился.
……………………………….
Я падал, летел вниз с бешеной скоростью, по тоннелю, похожему на белую мягкую кишку… или трубу в аквапарке. Вот сейчас труба кончится, и я врежусь в воду. Мама!
Запахло лекарствами, как в больнице, кажется, я орал, меня кто-то поймал и держал на руках! Кошмар продолжался. Это не бассейн: я только что родился в роддоме, и лежал на руках акушерки. Я себе даже представить такого не мог… или не могла? Кто я теперь, и что за «мама» меня проявила в этот мир? Ясно одно, я – ребенок, чей-то ребенок.
Первое время, я жил в роддоме. Там я еще помнил, кто я и откуда, зачем пришел. Потом, мама взяла меня с собой «домой» – и я, стал, вдруг, все сильнее чувствовать, что мы с ней – как один человек. Я видел, делал, думал, чувствовал все то же, что и она. Родившись в этом мире, можно его познать только через глаза другого человека – мамы. Я стал ею, и, при этом – я был девочкой, «дочкой».
Последнее, что помню из «до мамы» – это бокал.
Глава 2
Бокал
Я долго морщила мозг, чтоб написать все это.
Что такое дом?
Для нас дом – это когда выходишь на улицу и знаешь, чего ждать от окружающего мира. Для многих – это жилье вне города.
Я стою у большого окна и слежу за неспешным полетом снежинок, их бесконечное множество. На высоком заборе закреплена кормушка для птиц. К забору жмутся высокая прямая, как стрела лиственница, и совсем еще юная и тонкая березка. У них снежные шапки и рукава.
Многие, кто решил сейчас «выбраться на выходные» за город – забрались в такие сугробы