Мальчики с Марса. Почему с ними так непросто и что с этим делать. Джон Грэй

о том, что вы счастливы.

      Роль отца состояла в том, что ваш папа обменял старый блеск в глазах – то, что он сам любил делать, – на новый блеск в глазах – любовь к вам.

      У моего отца блеск в глазах вызывала работа, он всю жизнь занимался любимым делом

      После этого упражнения одна моя слушательница сказала:

      – А у моего отца настоящей страстью была работа. Мой отец всю жизнь делал, что хотел.

      И в ее голосе прозвучала неподдельная обида.

      Поскольку ее отец был еще жив, я попросил ее спросить у него, что было его страстью до того, как он познакомился с мамой, и до того, как он выбрал специализацию в колледже. Я вручил ей свою визитку. Через несколько месяцев она мне позвонила.

      – Знаете, я последовала вашему совету. Папа сказал, что в старших классах любил играть в школьных спектаклях и всех смешить. Но он не мог позволить себе провести несколько лет в Голливуде или Нью-Йорке, чтобы проверить, удастся ли ему стать настоящим комедийным актером. Он сказал, что выбрал физику, потому что родители говорили, что это практичнее, чем театр. Оказывается, не так уж он и любил физику.

      Я сразу понял, что в их отношениях что-то изменилось: ведь теперь она говорила «папа», а не «мой отец».

      

Папа говорит, что до знакомства с мамой любил летать на маленьких самолетах. Он отлетал все положенные часы и получил права пилота. Когда они с мамой познакомились, он взял ее с собой в полет на закате, и хотя она боялась, но всегда рассказывала нам, детям, как это было романтично – улететь с папой в закат – и что тогда они в первый раз поцеловались и вообще.

      Папа работал пилотом, и я думала, что именно это вы и называете его страстью, его блеском в глазах. Но он сказал, что работа пилота – это сплошные инструкции Федерального авиационного агентства и большая ответственность, а вовсе не свобода, романтика и первые поцелуи. Тогда я поняла, что вы имели в виду, когда говорили, что блеск в глазах и профессия – разные вещи.

      Но и это не главное! Я всегда обижалась, что папа ни разу не взял меня с собой в полет. Что я не могла приобщиться к блеску в его глазах. И вот я набралась храбрости и спросила его об этом. А он сказал, что мама категорически запретила ему брать нас, детей, в полеты, и меня, и брата, потому что маленькие самолеты очень ненадежны. И он сказал, что когда мама забеременела, они с ней договорились, что она больше не будет с ним летать, пока дети не вырастут.

      Так вот, доктор Фаррелл, я хочу сказать, что это был наш с папой самый важный разговор. Я стала относиться к нему гораздо лучше, особенно когда поняла, почему мне ни разу не удалось подняться с ним в воздух на самолете: ведь дело не в том, что я для него мало значила, а в том, что я значила для него слишком много. Спасибо вам огромное!

      И вот еще что. Мне грустно, что с тех пор, как мы с братом окончили колледж, папа почти не летает. Думаете, мне стоит уговорить его вернуться в профессию?

      Я сказал ей:

      – Спросите, что он теперь об этом думает. Но главное –