– Ничего не хочешь мне рассказать? – нарушил молчание Леонид Сергеевич.
– Нет, – коротко ответил собеседник. – Кстати, вы не предложите мне присесть?
– Не дерзи! – закипел директор. – Если мы с твоим отцом хорошо знакомы, это не дает тебе права нахально себя вести.
– Простите, Леонид Сергеевич, я только спросил, если нельзя, так нельзя, – все так же спокойно ответил Саша. – Я могу и постоять, мне не трудно.
Вроде бы говорил он вежливо, вот только директору школы казалось, что семиклассник слегка подсмеивается над ним.
– Короче, объясни мне, что ты сегодня утром устроил в вестибюле?
– Ничего особенного, просто мы не сошлись во мнениях с Сережей Филимоновым по поводу цитат из Библии, – почти по Дюма ответил Саша.
Директор открыл рот и с минуту пытался что-то сказать. Затем он заорал:
– Вон из кабинета! И передай отцу, что я хочу его видеть! Шут гороховый!
– Кто шут гороховый – я или папа? – уже у дверей хихикнул Сашка. После чего выскочил из кабинета, ему показалось, что Леонид Сергеевич готов кидаться чернильницами.
Как ни странно, но у школьных ворот его никто не ждал. Видимо, его неожиданный вызов к директору встревожил недругов, и они предпочли перенести встречу на другой раз.
«М-да, а я уже настроился на драку, увы, не срослось», – разочарованно подумал Саша и быстрым шагом направился в сторону дома. Надо было успеть пообедать и собраться на тренировку.
Петр Александрович не тренировал сына. Он считал это непедагогичным. Поэтому Саша занимался у другого тренера. Константин Федорович Лукин не горел желанием тренировать сына своего руководителя, но выхода у него не было. Со своей стороны, Петр Александрович сообщил Саше, когда тот шел на первую тренировку:
– Если хоть раз на меня сошлешься или будешь нос задирать, ноги вырву и скажу, что так и было.
Саша, конечно, в такой исход не поверил, но тем не менее проникся и повода для вырывания ног не давал.
Когда он зашел в квартиру, на какой-то миг показалось, что вся его длинная жизнь была просто сном, а сейчас он проснулся и продолжает жить своей мальчишеской жизнью. Однако это мимолетное ощущение почти сразу исчезло. Уж очень реальны и ярки были его воспоминания о прожитых годах.
Дома, естественно, никого не было. Он разогрел обед и съел его автоматом, погруженный в свои мысли.
«Что меня на лыжах заклинило? – думал он раздраженно. – Пошел бы лучше в десятиборье, по крайней мере фехтовать бы научился. Или в биатлон».
Тем не менее через час сомнений он окончательно определился и, взяв лыжи, отправился на тренировку.
«Пока буду тренироваться, а там посмотрим, куда кривая вывезет», – думал он по дороге.
На месте сбора у последней остановки автобуса уже толпился народ. Мальчишки встретили Сашу приветственными возгласами. Очевидцы