– Хильдегард, сделай маме чаю. А ты, Карл, иди со мной.
Он отвел меня в свой примыкавший к гостиной кабинет. Открыл портфель, расстегнул молнию на потайном отделении и извлек оттуда сверток, упакованный в оберточную бумагу и перевязанный бечевкой.
– Я должен был кое-кому это сегодня вечером отнести. Но мне надо быть с мамой, поэтому вместо меня отнесешь ты.
Графиня
Никогда раньше отец мне таких поручений не давал.
Каждую неделю они с мамой печатали что-то для частных клиентов на станке в подвале галереи. Что именно, от нас с Хильди тщательно скрывали, но я понимал, что к продаже произведений искусства это что-то не имеет ни малейшего отношения. Завернув отпечатанные материалы в упаковочную бумагу, они развозили их заказчикам. Что это были за заказчики, я не знал. На случай назойливого внимания со стороны полицейских отец прятал свертки с заказами в потайном, застегнутом на молнию отделении портфеля, а мама – на самом дне хозяйственной сумки под фруктами и коробками с печеньем. Чем чаще родители развозили по городу печатные материалы и чем большей секретностью они окружали свои поездки, тем сильнее меня разбирало любопытство. И вот теперь наконец я получил шанс приоткрыть завесу тайны.
Кем бы ни были таинственные заказчики, они нас очень выручали, поскольку торговля искусством денег отцу уже практически не приносила. После выставки Харцеля отец пытался зарабатывать исключительно на частных клиентах со специфическими запросами. Это по большей части были евреи: одни распродавали произведения искусства, чтобы на вырученные деньги уехать из страны, другие надеялись воспользоваться отчаянным положением продавцов и задешево пополнить шедеврами свои коллекции.
Отец вручил мне сверток; внутри была стопка бумаги, сотня или чуть больше листов. Я прикинул на руке его вес, как если бы мог таким образом узнать, что на этих листах напечатано. Вместе с отцом мы уложили сверток на дно ранца, под учебники и тетрадки.
– Адрес – Будапештер-штрассе, четырнадцать. Там позвонишь в квартиру номер три и спросишь Графиню.
Я сразу вспомнил, как подобрал с пола в подвале порванную афишку с будоражащим воображение объявлением. Неужели меня посылают на встречу с этой загадочной дамой?
– Какую графиню?
– Просто графиню.
– А если ее не окажется дома?
– Сделай пару кругов вокруг квартала и попробуй постучаться еще раз. Но она должна быть на месте. Графиня вообще мало куда ходит. И к тому же она ждет эту посылку.
– А что, если меня остановят полицейские? Если захотят проверить, что у меня в ранце?
– Никто тебя не остановит.
– Но вдруг?
– Скажешь, что не знаком с человеком, который дал тебе сверток. Что он подошел к тебе на станции и попросил за несколько марок отнести его туда-то и туда-то.
– А что в свертке?
– Тебе лучше не знать, чтобы не пришлось много врать, если тебя все-таки остановят.
– Ну а вдруг…
– Никаких «вдруг», – оборвал