Почему я не христианин (сборник). Бертран Рассел

разумеется, как нам всем известно, церковь по большей части до сих пор остается противником прогресса и развития во всем, что ведет к сокращению страданий в мире, поскольку ей угодно считать нравственным лишь то, что входит в определенный узкий свод правил поведения, не имеющих никакого отношения к человеческому счастью. А когда вы заявляете, что следует сделать то или другое, поскольку это будет содействовать человеческому счастью, церковники отвечают, что такой шаг вообще не имеет никакого отношения к делу. «Какое отношение человеческое счастье имеет к нравственности? Цель нравственности вовсе не в том, чтобы сделать людей счастливыми».

      Страх – основа религии

      Думаю, что религия основана прежде всего и главным образом на страхе. Отчасти это ужас перед неведомым, а отчасти, как я уже говорил, – желание чувствовать, что у тебя есть своего рода старший брат, который постоит за тебя во всех твоих бедах и злоключениях. Страх здесь основа всего – страх перед непостижимым, боязнь неудачи, страх смерти. Страх порождает жестокость, поэтому совсем не удивительно, что жестокость и религия шагали и шагают рука об руку. Потому что в основе того и другого лежит страх. В этом мире мы начинаем понемногу постигать ситуацию и понемногу подчинять ее себе с помощью науки, которой пришлось шаг за шагом прокладывать себе дорогу, преодолевая сопротивление христианской религии, сопротивление церквей и сопротивление всех старых заповедей. Наука может помочь нам преодолеть тот малодушный страх, в котором человечество пребывало в течение столь многих поколений. Наука может научить нас – и этому, я думаю, нас могут научить наши собственные сердца – больше не озираться в поисках воображаемых защитников, не придумывать себе союзников на небе, а положиться на собственные усилия здесь, внизу, чтобы сделать этот мир местом, пригодным для жизни, а не таким местом, каким его делали церкви на протяжении всех минувших столетий.

      Что мы должны делать

      Мы хотим твердо стоять на ногах и прямо и открыто смотреть на мир, на все, что в нем есть хорошего и дурного, прекрасного и уродливого; видеть мир таким, каков он есть, и не бояться завоевывать мир с помощью интеллекта, а не рабски покоряться тому ужасу, который от него исходит. Вся концепция Бога восходит к мышлению древних восточных деспотий. Эта концепция совершенно недостойна свободных людей. Когда вы слышите, как люди в церкви унижаются и объявляют себя жалкими грешниками, это представляется недостойным поведением для уважающих себя человеческих существ. Мы должны выпрямиться и открыто взглянуть в лицо миру. Мы должны как можно лучше понять этот мир, и пускай он окажется не таким хорошим, как нам бы хотелось, он все равно будет лучше, чем представлялось другим людям на протяжении всех минувших веков. Хорошему миру нужны знания, доброта и мужество; ему не нужны скорбные причитания о прошлом или опутывание свободного разума словами, произнесенными невежественными людьми много лет назад. Ему нужны бесстрашный