Не знаю, как у магов, а у грифонов не приказывают женщинам. Нас мало и нас боготворят. Да со мной никто и никогда не разговаривал в подобном тоне! Еще это пренебрежение человеческими аристократами бесит. Он что король всего мира? Слишком много себе позволяет. Интересно, а если бы он узнал кто я на самом деле, то какова была бы его реакция? Придушил бы сразу, или поиздевался сначала? А может быть испугался и отпустил?
Нет. Я точно рисковать не буду. Пусть и дальше считает меня убогой аристократкой. Так безопаснее.
А этот его приказ.
Совсем обнаглел. Как он вообще такое мог предложить? Я принадлежу другому, а ему на это совершенно плевать. Он ни с кем не считается. Есть только его мнение и неправильное.
Кто же он такой? Откуда столько величия в повадках и голосе? Если он сильный маг, то это еще ничего не значит, но он возомнил себя чуть ли не Вершителем судеб.
Папа бы ему быстро спесь согнал, а пока мне нужно спрятаться. К нему в кровать я точно не прыгну.
Надеюсь, он не станет искать меня на палубе?
Я пробралась к парусам. Под ними, внизу есть небольшая ниша, где я и оборудовала временное спальное место для себя. Если не присматриваться, то меня в принципе и не видно.
Конечно завывающий ветер в ушах, то еще удовольствие, но вниз я не вернусь.
Ночью холодно и надеюсь, что мне хватит одного одеяла, чтобы не замерзнуть. Я не стала раздеваться, а завалилась спать в том, в чем была.
Когда я уже дремала, то услышала злющий голос Декрана.
– Илария выходи сама, иначе я за себя не отвечаю, – прорычал мужчина. – Это плохая идея, – чуть ласковее проговорил он. – Не нужно от меня прятаться, – а я замерла, боясь дышать. Спряталась под одеяло с головой.
Хоть бы не заметил.
Услышала топот сапог недалеко от моей импровизированной кровати, но спустя секунду поняла, что шаги удаляются.
Вот и хорошо.
Засыпала я с тревожным чувством внутри. Мне было неспокойно, но опасалась я не мага, а сама не поняла чего именно.
А позже мне приснился странный сон. Меня по имени звал такой знакомый и любимый голос, и я буквально бежала на этот зов.
Дамиан. Он стоял на обрыве скалы в своем втором облике, распахнув свои прекрасные дымчатые крылья.
Грифоны не умеют говорить, но во сне Дамиан щелкал клювом, произнося мое имя:
– Илария, милая, где же ты? – и столько мольбы в голосе, что мне хотелось закричать, рассказать, что же на самом деле произошло, но мой голос пропал, а из горла вырывались лишь бесполезные хрипы.
Сердце разрывалось от невыносимой боли. Разлука для влюбленных – это жестокое испытание.
Я не могла приблизиться к Дамиану. Я делаю шаг вперед, но он отдаляется от меня на два шага. Я бегу по лесу к обрыву скалы, исцарапав ноги в кровь, но мой любимый становился все дальше и дальше.
Плачу.