Одиннадцать секретов Кэтрин Алвайс. Виктория Фибер

названием «английские лорды». Я очень быстро влилась в этот бурный поток жизни, хотя не располагала столь огромными средствами, которыми располагали мои «друзья». Такие знакомства открылись мне благодаря моему необычайному уму. Нет, я не страдаю от завышенной самооценки, и у меня действительно редкий склад ума, о чем ещё говорили моим родителям при их жизни психиатры и психологи, которые со мной занимались. «Ребенок-индиго» – так меня называла долгое время мама, и эти слова я прекрасно запомнила. Детский врач, Инна Анатольевна Варнус, которая наблюдала за моим здоровьем с самого рождения, вообще утверждала, что я вундеркинд, но мне это слово никогда не нравилось, хотя я всегда чувствовала себя далеко впереди всех моих ровесников, причем во всём. Именно поэтому я, выросшая на идее того, что я умнее 99,9 процентов окружающих людей, спокойно анализировала любого, и действовала исходя из своего же анализа. А ещё я отличный психолог и стратег, способный за чёртову долю секунды прокрутить в голове море информации, и выдать нужное моментально. Всё это в своей совокупности и привлекало, и отталкивало одновременно окружающих меня индивидов, и потому я никого не оставляла равнодушным, что позволило влиться в тусовку.

      На любой вечеринке я была душой компании. И хотя на каждой пати-хард было немереное количество народа, я не прилагала никаких усилий для того, что бы внимание доставалось по большей мере моей персоне. Я умела привлечь парней, которые при первом знакомстве со мной полагали, что испробуют кусок моего пирога на раз и два. Бедняги вскоре осознавали, что никого пирога им не досталось, зато доставалось мне – внимание, интерес, шквал влюблённых глаз, романтических ужинов, вроде поездок на частном самолёте на другой конец Земного шара, уважение, привилегии… перечислять можно бесконечно. Факт остаётся фактом – меня уважали даже девушки, чьи парни так стремительно кланялись мне в ноги и наслаждались одним лишь моим присутствием рядом с ними.

      Моя гордыня никогда не играла мне на руку. Полагать, что я заслужила всё это за то, что я лучше всех и во всём, было нелепо, и так по-детски.

      4

      Однажды я влюбилась. Мне было всего ничего – двадцать лет. Это произошло так стремительно, что я до сей поры задаю самой себе вопрос – как?

      На очередной вечеринке, организованной одним из моих ярых поклонников – Альденом Кэри, я выпила семь бокалов шампанского, стоимость которого может быть сравнима с половиной стоимости поддержанного Ламборджини. Возможно, мне не стоило пить, да и вообще не стоило приходить туда, ведь как раз в этот день я встала не с той ноги: сломала ноготь, споткнулась в ресторане, хотя было задумано выйти из-за столика, и уйти с гордой походкой от назойливого, но доброго Гаррисона Вуда, а так же порвала новое вечернее платье, предварительно поругавшись по телефону с отцом моей подруги Шарлотты Янг

      Про её отца отдельная история.