Дар и проклятие. Книга первая – Ярость. Шухрат Фуркатович Ахмеджанов

что он без сознания. Самолёт теряет управление, так как одно крыло полностью отказало. Почувствовав адреналин, Зик от испуга смог открыть глаза, но он уже почти был у земли. Раскрыв свои крылья, он смог удержатся в воздухе, но оставшись почти без сил, парень ели-ели летит к падающему самолёту. Остатки своей энергии Зик тратит на создание огромного вихря воды, поднятый с болота, который не дал самолёту разбиться. Зик хотел продержаться до того пока самолёт благополучно не приземлится, но тут, подвила его сила. Самолёт падает на болотистую местность носом, но к счастью все пассажиры выходят с него, получив лишь несколько ушибов, а Зик в свою очередь падает в обморок прямо на полу-мокрую траву.

      Спустя некоторое время Зика будит кто-то.

      – Очнись во имя Аллаха! – громко произнёс человек в военной форме на арабском языке, облив Зика ледяной водой с ведра.

      Он сидел привязанный к железному стулу в старом заброшенном доме на окраине леса. Его усадили перед сломанным окном, в котором виднелись серые и густые облака. Дождь ещё не начался, но в этом помещении было сыро. Повсюду паутина, выпавшая штукатурка из-за сырости. На кирпичах, с которых упала штукатурка, уже появилась плесень. В комнате стояла печка, которая ели-ели обогревала его. На полу лежали бутылки от пива и водки, а рядом пакеты с несъеденными продуктами покрытые плесенью, из-за этого внутри этого чахлого дома стоял ужасный запах.

      – Уже пять раз облили, а он никак не просыпается? – спросил второй военный, стоящий у окна.

      – Так точно! – по стойке смирно, ответил старший лейтенант своему капитану.

      – Так прижги его татуировку раскалённым железом, вот тогда-то он и очнётся! – суровым взглядом приказал капитан.

      Старший лейтенант стоял смирно, но после этих слов можно было заметить страх в его глазах. Он посмотрел на капитана и сказал:

      – Мне не понятен ваш приказ товарищ капитан.

      – Я сказал, вытащи с печки раскалённую кочергу и прижги ею его татуировку, – его взгляд стал ещё суровее. Старший лейтенант замешкался.

      – Не хочешь выполнять приказ, значит? – со злостью сказал капитан, он быстро подошёл к печке, вытащил из неё кочергу, конец которого был оранжевый как закат, подошел к Зику, толкнув лейтенанта в сторону и начал прожигать его печать в районе шеи, бубня себе под нос: «как же я ненавижу татуировки».

      Почувствовав пронзительную боль, Зик сквозь обморок ёжился от боли. Когда капитан увидел как ему больно, он чуть ли не засмеялся и убрал кочергу с его шеи, но Зик никак не просыпался. Капитан разозлился и решил снова прижечь его, но тогда когда он подносил кончик этой железки к татуировке, он заметил странный феномен. Ожог на коже в районе печати сам по себе исцелялся. Капитан был в недоумении, он пристально смотрел на это чудо, которое ему не понять. Он продолжил жечь его кожу, но в этот раз он давил сильнее, чем в первый раз. Наблюдавший за этой жестокостью, старший лейтенант не смог сказать ни слова. Капитан