Утверждал в своих «Максимах» Ларошфуко.
Но гляжу я на то, что творится на свете,
И в обратном себя убеждаю легко.
41
То, что видишь – обман, то, что слышится – ложь.
Ты, когда повзрослеешь, всё это поймёшь.
Во Вселенной других измерений так много,
По сравнению с ними наши – мелкая вошь.
42
Каждый день поднимаюсь я на эшафот,
Где палач свою жертву несчастную ждёт,
Но меня всякий раз он живым отпускает,
Говоря, что еще не пришел мой черёд.
43
Я не знаю, как следует в обществе жить —
Донжуанить вовсю иль обуздывать прыть.
Но я знаю одно, если женщина просит,
Ты обязан её будуар посетить.
44
От всевластья безумцев корёжит меня.
Дураки коллективно треножат меня.
Если думать о мрачном я не перестану,
Мои мысли совсем уничтожат меня.
45
Какую бы мне враг ни предлагал подмогу
За то, чтоб я плевал в Отчизну понемногу,
Ответ мой будет твёрд и прост, как пуля в лоб:
Я Родине своей не перейду дорогу.
©
46
Многовато грехов у меня —
Этим выручу грешников я:
Будут длиться на мне бесконечно
Разбирательства Судного дня.
47
Проживи этот день как последний в судьбе,
Предаваясь труду и разумной гульбе:
Ведь отмеренный срок молчаливый Создатель
Не открыл никому, в том числе и тебе.
48
У женщины достоинств очень много,
Их не вместить никак в границы слога;
Одно из них – когда она твоя,
То для других бывает недотрогой.
49
«Не смущаешься ты и не держишь под спудом,
Прах отцов придаёт прочность хрупким сосудам».
И сказал мне в ответ, улыбаясь, гончар:
«Я леплю из людей то, что надобно людям».
50
Я творю вопреки предпочтениям муз,
Небеса вообще мой не слышат комуз,
У издательств ко мне интереса ни капли…
Для Парнаса я, видно, избыточный груз.
51
«Любовь без разделения уныла», —
Так Пушкин написал довольно мило.
Для кобелей добавлю от себя:
Любви душа основа, а не сила.
52
С парой дев и вином проводил я деньки.
Наблюдая за мной, изрекли старики:
«Ты Хайяму не верь! Если б жил он разгульно,
Не создал бы вовек ни единой строки».
53
Рождаемся, живём и роль свою играем,
То адом нам грозят, то нас дурачат раем.
А есть ли