– Может, тело – это подлянка доктору? Месть? Или шантаж?
– Или оригинальная реклама. Несчастный больной рвался за помощью в клинику гениального врача, но погиб, не преодолев последних ста метров пути.
– Так уж прям и гениального.
– Точно, что упрямого. Романа из столичной клиники выгнали за скандал чуть ли не с министром. Великий цезарь опровергал какие-то общепринятые догмы, а министр держался за старый учебник. На том карьера цезаря и закончилась.
– Выбираемся. Вечер уже. До ночи в объяснениях погрязнем.
Городок у нас не так, чтобы маленький, но и не большой. Редди знают все. А у меня среди полицейских особая слава. Как иначе, моя полиция меня любит. Однако, это не означает, что полицейские избавят меня от прохождения через конвейер оформления тысячи бумаг. Очень жаль.
6. Потеря самооценки
Сейф меня раздражал. В нём что-то вызывающее. Он бросался в глаза. Он торчал из любого угла наблюдения. И он был намертво закрыт. Один подозрительный тип, приглашённый Редди для консультации, потыкал в замок своими тонкими железками и объяснил, что замок сломан, и проще дверцу пропилить. После этого мужчины выразили уверенность, что как-нибудь на досуге я с этим справлюсь, и удалились, чтобы пропустить по стаканчику у Арамыча.
Справляться мне было недосуг, но и оставлять металлического монстра пожирать моё пространство я не хотела. Распечатав из интернета штук пять руководств по домашнему вскрытию сейфов, я запасла набор дисков, стащила к сейфу все три болгарки, что нашла, нацепила очки и проделала первый надрез.
Как только болгарка стихла, сейф вежливо сказал мне: «Здравствуй». Минуты три я на него таращилась, тщетно пытаясь вернуть вселенную к адекватности. Потом заметила, что это вовсе не сейф заговорил. Это говорящий сосед пожаловал.
Отложив инструмент и стащив очки, я встала и придала своему тону максимум непринуждённости:
– Я приношу свои глубочайшие извинения…
Вдвинувшись в центр мастерской, Рим перебил меня на полуслове:
– Не утруждайся. – И протянул мне мятый лист бумаги с цифрами.– Это ведь твоя шифровка?
Редди, конечно, молодец. Успел сделать, о чём договаривались. Но Редди – редкостная растяпа. Кто оставляет такие улики? Ладно бы платочек уронил. Или зажигалку. Но саму шифровку оставить? Это за гранью.
– Может, пояснишь, что это означает?
– Это показания ваших счётчиков. Вода. Свет.
Столь простая информация с трудом пролезла в сознание Рима. Обдумав сказанное и решив, что я всё-таки не шутила, он уточнил:
– Ты заподозрила, что я вверну в твою трубу отводной кран?
– Вроде того.
Никто и никогда не подозревал Романа Алексеевича в вульгарной краже. В неуважении к учебникам – это да, пожалуйста. Но вода? Почувствуй себя, Наташка, персонажем из сатирических фильмов про коммуналки.