Первой жертвой Марика была женщина, эндорианка, потому и прошла в сводке по Управлению без особого кода.
На Араксе выходцы из общины появлялись два раза в год, в месяца, соответствующие массовым летним и зимним отпускам, и тут же пускались во все тяжкие. К концу пребывания те, кому повезло остаться живым и не покалеченным, становились примерными и законопослушными гражданами Альянса, вспоминая о строгости нравов, являвшихся основой их братства. А вот в начале…
Тело ее обнаружили в гостинице как раз в разгар сезона. Соответствующий антураж с мягким, обволакивающим освещением. Беспорядочно разбросанная по номеру одежда, игрушки, многообразие которых могло впечатлить и постоянного клиента магазина для взрослых.
На теле множество синяков, порезов, рваных ран, как если бы она в порыве страсти впивалась зубами во все, до чего дотянется. На полу прядь волос, выдранных вместе с луковицами. Рядом с кроватью несколько ногтевых пластин, принадлежащих погибшей. И тяжелый, раздирающий легкие запах афродизиаков, забивавший все остальное.
Слишком знакомая картина, чтобы вызвать сомнения. И если бы не два «но»…
Одно – запись всего, что она вытворяла сама с собой, сброшенная в сеть кем-то под ником Марик. После просмотра и без экспертов было понятно, в чем дело. Тяжелый вирт. Созданная в сознании реальность, в которой женщина вновь и вновь стремилась утолить все возрастающий сексуальный голод.
И второе… Все время, что эндорианка, калеча и доводя тело до полного изнеможения, «убивала» себя, тот, кто делал запись, находился в этой же комнате. Сидел в углу, наблюдая и за ее тщетными попытками добиться разрядки, которая явно не предполагалась правилами этой жестокой игры, и за продолжавшейся несколько часов агонией, когда ее сердце сдавалось, не выдерживая подобного напряжения.
– И почему я был уверен, что ты здесь?
– Потому что я не отметилась на выходе, – Карина подняла голову, чуть заметно улыбнулась стоявшему в дверях Горбушину.
Так уже было, и не только с ней. Против стремления разобраться в сути дела их полковник ничего не имел, но не уставал повторять, что только в свежей голове могут появиться умные мысли.
Был прав, но, похоже не сегодня!
– Виталий Сергеевич, – улыбка сошла с лица Карины, когда она, наконец, осознала, что именно смущало ее в составленной Матвеем схеме, – а почему мы отказались от версии, что Марик – эндорианец? И почему решили, что это – мужчина?
Полковник хмыкнул – не ему отвечать на эти вопросы, но точку в разговоре ставить не стал:
– Отсутствие связи между временем преступлений и сезонностью паломничества эндорианцев. Это – по первому пункту. По второму – психологический профиль. Мужчины, как таковые, его не интересовали, только в паре с женщиной…
– С чем можно поспорить, – несколько торопливо перебила его Карина. Порывисто поднялась, ухватившись за оставленный Федоровым лист, как за спасение. – Пока разбирались