Большая часть научных изысканий в настоящее время заключена в узкие рамки, границы эти молчаливо определены и закреплены негласным общественным договором, гарантирующим, что результаты исследований никогда не смогут выйти за пределы заданного потолка. Однако есть признаки все более крепнущего контрдвижения, творческого и уникального, полного решимости сломать шаблоны. Уже сейчас некоторые ученые теоретики готовы со всей серьезностью взяться за паранормальные явления, рассматривая их в качестве подлинных аспектов реальности, которые вполне могут войти в перечень научных вопросов, подлежащих рациональному обсуждению, даже если это подразумевает работу с радикально новыми парадигмами.
Это важное предзнаменование. Оно означает, что, как раса, мы, возможно, находимся на грани прорыва в более широкие измерения мышления, которые выйдут за пределы старых ментальных барьеров, измерения, в которых возможно взлететь к трансцендентным вершинам, не теряя при этом нашу научную точку опоры. Этот день еще не пришел, однако приближается время, когда будет признано, что у всего во Вселенной, включая нашу планету, есть своя жизнь в той или иной степени, есть свое сознание и психический потенциал и что это есть то самое основание, на котором человеческие существа с их богатой религиозной, культурной и социальной жизнью могут взаимодействовать так, как они это делают с материальным миром. Убеждение, что осознанная Жизнь правит Вселенной, во что я глубоко верую, уже провозглашает свое собственное рождение, и именно этим кредо пронизаны страницы моей книги.
I часть
Гора
Вот вещь, из хаоса возникшая, Рожденная прежде неба и земли. Беззвучна и пуста, Пребывает она в полном одиночестве и постоянстве, Вездесущая и безграничная. Она, возможно, мать земли. Я имени ее не знаю, Так назову ее Дао
Глава 1
В поисках Шамбалы
Было время, когда универсальный порядок был непоколебим – с Богом-Творцом в центре и четким местом для человечества и всех его деяний, собранных вокруг Божественного присутствия и охраняемых от внешнего царства тьмы. В обычном виде каждая община, какой бы малочисленной она ни была, отражала небесный порядок в своем образе жизни: циклических периодах праздников и работ, в мифах и обрядах, сосредоточенных вокруг какого-то магнетического и энергетического священного места – храма, святого источника, гробницы или пещеры, тотемного столба, дворца бога-короля, часовни – всех этих витальных символов невыразимой Божественности. Именно такой центростремительный процесс приносил покой, стабильность и чувство уверенности.
Сегодня мы понимаем, что эта уверенность исчезла. Сейчас нет ничего определенного, и даже само понятие определенности стоит под вопросом. Наше сегодня – это мир, в котором все границы стерты, все ценности неоднозначны, все знаки неразборчивы; в котором центробежные деструктивные силы вышвыривают нас вовне, разматывая цивилизацию, и в котором изменчивость и неустойчивость – обычные явления. В таком мире потребность в новом центрирующем принципе имеет первостепенную важность. В каждом возможном контексте – духовном, экологическом, политическом, социальном – нам нужен магнетический центр, зона порядка внутри первобытного хаоса возможностей. И в поиске нового спасительного определения себя и Космоса, который уже начался, концепция мандалы дает нам ключ.
Символически мандала является воплощением самого настоящего центрирующего принципа, приспособлением для фокусирования сознания, имеющим большую трансформирующую силу. Это схема совершенной симметрии и баланса, мистический круг, заключенный в границы различных форм и значений, которые устремляют внимание внутрь, в точку спокойствия, расположенную в самом центре. Возможно, работа человеческого разума имеет мандалическую структуру, и поэтому с помощью мандалы возможно развить необычайную регенеративную, созидательную и устойчивую силу, что не раз подтверждалось йогами. Конечно, гуманность в традиционных культурах всегда имела централизованную природу, с божественным руководством в середине и излучением своего сплачивающего воздействия к периферии Вселенной. Древние философские учения, религии и науки по своему мировоззрению были выстроены по мандалическому шаблону, как наиболее гармонично сочетающемуся со складом ума.
«Центр, – говорит Мирча Элиаде, один из наших передовых историков религии, – в первую очередь, зона сакрального, зона абсолютной реальности»{1}. Целебная значимость этого подтверждена доминированием в древние времена сакральных головоломок, лабиринтов, спиралевидных тройеборгов Севера[1], а также мандалических форм в пространстве и движениях, таких как хоровод, хождения вокруг священного места, – все эти магические символы центра, которые направляли разум внутрь к его глубокому созидательному ядру и приводили в действие обновляющий