Кстати, грибы, смешанные с ягодами, дают очень интересный вкус. Ваниль использовали вместо соли и сахара, чтобы как-то разнообразить вкус. Вот такую бурду ели. С тех пор уже много лет прошло, а я все еще ненавижу грибы и запах ванили.
Весна идет…
Как-то уже под весну вечером на улице крупными хлопьями валил мокрый снег. В дверь нашего дома постучала незнакомая женщина и спрашивает: «Лавикка Гертруда Йоносовна здесь живет?».
Мама отвечает: «Да, это я».
Женщина подает ей большой, из газеты склеенный, треугольный конверт. Надпись, сделанную на нем химическим карандашом, разобрать было трудно, ее почти размыло. Конверт видимо прошел через множество рук, часто попадал под снег или дождь. Его долго гоняли по адресам, он был изрядно потрепан. Мама очень удивилась, что его все же доставили.
Она открыла загадочный конверт, в нем оказались пять рублей и короткое послание от Раухи Каалске, маминой подруги из Подужемья.
Всего несколько слов было в нем написано: «Я нахожусь там-то, держитесь».
Эта трогательная забота очень взволновала и согрела нас. Тогда все старались помочь друг другу, чем могли.
Весной маме в колхозе выделили большой участок, засеянный льном. Когда лен вырос, надо было его выдергивать. Пока поле не вычистишь ото льна, трудодни не начислят. Мы втроем ходили дергать лен, мама, я и Ира. Иногда Вилье, сын тети Хельми нам помогал.
Дергаешь лен, а он колючий. Семечки у него уж очень колючие. Руки у нас непривычные к такой работе, нежные, а ни рукавиц, ни перчаток нет.
К вечеру руки становятся темно-зеленого цвета от льняного сока, ладони все в занозах, пальцы отказываются служить, все руки в мозолях, кровоточат даже. Мы их попарим в горячей воде, а на следующий день мама кусочек ткани от единственной простыни оторвет, обмотает нам руки, и мы снова идем дергать лен.
В один из дней по дороге с работы я почувствовала себя очень плохо.
Мама прикоснулась к моему лбу и воскликнула: «Да ты вся горишь!».
Когда пришли домой, измерили температуру. У тети Хельми к счастью был градусник. А ртуть в градуснике подскочила к отметке сорок градусов. Мама меня уложила, осмотрела руки и увидела, что у меня началось заражение крови. Воспаление пошло от ладони вверх по вене к локтю. Грязь видимо попала в ободранные в кровь льном ранки.
Мама где-то раздобыла сырую картофелину и, натерев ее, привязала к моей руке. Она долго сидела рядом со мной, крепко держа повязку, чтобы я нечаянно не сдвинула ее. И где она только эту картофелину нашла? У нас и картошки-то не было.
Около часа, а может быть и больше мама держала драгоценную повязку, чтобы она случайно не