И до настоящего момента все попытки влезть в «переговоры» противника, разорвать координацию действий или перехватить управление «живыми» средствами обороны улья не удались.
– Нам нужна живая особь, – произнёс Дмитрий.
Костя серьёзно взглянул на него, покачал головой:
– Я уже говорил: это сложно. Поймать живого бету, установить связь через его БПУ во время боя, продержаться в нейросети мегистотериев для сбора данных хотя бы пятнадцать минут? Для этого потребуется больше чем хирургический стол.
Бестужев согласно кивнул:
– Лейтенант Лазарева соберёт нам удерживающую платформу.
– Оставь уже в покое Лазареву, – заметил Костя. – Ты её скоро доведёшь до нервного срыва.
– За кофе надо зайти, – произнёс Дмитрий.
– Вот ты почему предложил, – вздохнул Багиров, – чтоб она спала ещё меньше, чем сейчас.
Бестужев отрицательно покачал головой:
– Нет. Она любит кофе.
– Откуда знаешь?
– У неё в мастерской на стене плакат с рекламой кофе. Она во время работы на него смотрит.
Потоки пара рассеялись, открылась выходная дверь.
Костя покачал головой:
– Как это ты решил сегодня с ней поговорить? Ты же вроде не хотел.
Парни вышли из бокса. Их одежда приехала по ленте прямо к дверям.
– Не знаю, – Дмитрий начал одеваться. – Не удержался.
– Хороший у нас лейтенант техник, – покачал головой Костя. – Так что давай не таскай её везде за собой. Опасно на поле.
Дмитрий не ответил на это замечание. Будто не услышал. Багиров усмехнулся. В вопросе о личных отношениях весь гений майора упирался в непробиваемый эгоизм. Он хотел, чтобы Анна была рядом. Хотел, и всё. А в достижении того, что он хотел, его ничто не останавливало.
Костя иногда побаивался Дмитрия из-за этого. Потому что был полностью уверен, что если хоть раз желаемое и действительное в понимании Бестужева не совпадут, Дмитрий реально может уничтожить действительное, чтобы ничего не мешало желаемому.
Майор забрал контейнер с БПУ, кивнул Багирову, и оба отправились в лабораторию биотехнологии. Смена лаборантов приготовилась к встрече. Ванна была заполнена раствором, манипуляторы в режиме ожидания.
Дмитрию осталось только погрузить контейнер в жидкость. Зажимы автоматически извлекли из него кусок позвоночника мегистотерия. Бестужев наблюдал сквозь прозрачное стекло, как операционные механизмы расправляют пальцеобразные выросты БПУ, свернувшиеся во время транспортировки.
Внешне всё устройство напоминало морского моллюска – синего ангела. Три комплекта отростков, напоминающих веера, с каждой стороны от вытянутого центрального тела. Довольно красивые.
Анализ уже шёл. На мониторах лаборатории шли строчки данных.
– Блокировано,