Жизнь. Наргиз Хан

от мысли, что они могут быть и родителями Розы, но скоро внимание переключилось на звуки, распространяющиеся по квартире – неясный шорох открывающейся двери, несомненно моей спальни и уже неслышные шаги ребёнка. Вряд ли Роза собирается меня будить, но я встал с дивана, пытаясь наделать как можно меньше шума и направился в коридор. Включив свет, чуть ли не расхохотался в голос – Роза держалась за ручку ванной комнаты, явно пытаясь попасть внутрь, но рассмешило меня совсем другое – белая футболка так сильно обтягивающая моё тело висела на ней мешком, доставая чуть ли не до угловатых коленок. Вырез был слишком большим и обнажал её маленькое костлявое плечико, а рукава спускались ниже локтей и были непомерно широкими, отчего кареглазка выглядела в этой «ночнушке» ещё более крохотной, чем была на самом деле. Я всё же засмеялся, прикрывая рот ладонью, чтобы не перебудить весь дом, а Роза, явно не понимающая в чём причина моего веселья недовольно хмурила бровки. Затем, не дождавшись моих объяснений ушла в ванную. Когда она вышла, я уже успокоился, и стоял опершись о коридорную стенку и прикрывая уставшие глаза.

      – Ты почему не спишь? – задал ей вопрос, не поднимая век.

      – Я сплю, – ответили мне.

      – Ну иди, спи тогда, – а сам продолжал стоять с закрытыми глазами.

      – А ты? – спросили меня.

      – А я не сплю. – Роза взяла меня за руку и потянула в сторону спальни. – Пойдём.

      – Куда? – недопонимал я.

      – Спать, – просто сказала она. И я пошёл за ней.

      Моя кровать была слишком маленькой для двух человек, но довольно большой для парня-подростка и девочки-ребёнка. Мы вместе уместились на одной подушке и укрылись одним одеялом. Роза невинно прижалась ко мне, а я обнял её одной рукой, не замечая как быстро путы сна окутали меня.

      Глава 7

      Каким бы эгоистичным ни казался человек, в его природе явно заложены определённые законы, заставляющие его интересоваться судьбой других и считать их счастье необходимым для себя, хотя он сам от этого ничего не получает, за исключением удовольствия видеть это счастье.

      Адам Смит « Теория моральных чувств».

      – Ммм… – так приятно было нежиться на твёрдой земле, но зато в тёплых и мягких объятиях. Я сладко потянулась, всё ещё не открывая глаз, только ощущая нежные руки, бережно перебирающие мои спутанные пряди. Лёгкий ветерок приносил желанную прохладу с речушки, так близко подобравшейся к моим босым ногам, солнечные зайчики норовили поймать кусочек меня, чтобы раздразнить улыбку на моём безмятежном лице, но… не получалось. Слабое дуновение, начавшееся с моей макушки, нарисовало звёздочку на потеплевших щеках, скулах, подбородке и едва пробежавшись по губам,… исчезло. Не выдержала, прыснула смехом прямо в лицо своему варвару и открыла глаза. Игорь, не улыбаясь, невозмутимо смотрел на меня, слегка подавшись вперёд, а в наших перекрещённых взглядах бегали смешинки. Так хорошо…

      – Пошли? – тихо спросил он.

      – Угхму, – промычала я, уходить совсем не хотелось. Он перестал перебирать