Небесным громом крейсер отзовётся
Своим орудием, напомнив вой атак.
И в этот миг все офицеры и пилоты,
Как принято по степени заслуг,
Опустят свои головы немного
И громко кулак к сердцу поднесут.
Стоят недвижно и с закрытыми глазами,
Предавая адмирала облакам
Помянут в мыслях добрыми словами,
А приоткрыв, поднимут взоры к небесам.
64
Пред его телом, спящим и холодным
Стоял советник императора. Старик,
Смотря на нас, он поделился скорбью,
Что б зов его вглубь каждого проник.
Затем я слышала, чего не ожидала,
О чём я даже думать не могла,
Полковник получает адмирала
Его и к флоту дотянулась рука.
Он говорил возвышенные речи,
Помпезно предвкушая новый путь,
Когда погоны ему вешали на плечи
Я отвернулась, что б вокруг всё оглянуть.
Мой взор упал на хладнокровность,
Что подполковник своим видом излучал,
Он принимал событие как должность.
Казалось, взгляд его сквозь толпы проникал.
65
Когда закончилось прощание с ушедшим
И должное приветствие «героя»,
В архиве я тревожилась последствий
И сколько сможет принести он горя.
Я только думала, а он уже возник,
В дверях стоял, ехидно улыбаясь.
А подойдя, меня он силою схватил
Прижал к стене, когда сопротивлялась:
Адмирал:
«Ну, вот перед тобою адмирал,
И если флот мой потерять не хочешь,
Тебе придётся выполнять, что приказал,
Узнаешь ты, чем славится покорность».
66
Лицо моё рукою он сдавил,
К моим устам тянулся он губами,
Но голос третьего его остановил:
«Что происходит?», вдруг послышалось пред нами.
Отпрыгнул он, замялся пред вошедшим:
«А подполковник… зайдите вы ко мне!»,
Затем ушёл, оставив сцену действий,
Я в ней стояла будто в неглиже.
67
Я не могла смотреть в его глаза.
Дыша столь часто, стыдливо поправляясь,
И кем теперь пред ним я представлялась
Уж лучше бы удары от ножа.
Я расставляла всё дрожащими руками
Будто ранее и не было сего,
Все мысли друг за другом покидали,
А сердце билось сумасшедшее моё.
Он кротко улыбнулся и смотрел,
Сказал вдруг тихо: «друг мой, не тревожьтесь»,
Развернулся в миг и дверью заскрипел,
А я скатилась на пол безнадёжно.
68
Спиной к стене опёрлась я робея
Лицо моё напряглось, сделав вздох,
Я, обхватив дрожащие колени
На выдохе издала тихий стон.
Мне было стыдно, мерзко униженье
И всё это на публике прошло,
Одно событье, фраза и движенье
И я