Кристина, уже догадавшись о том, что услышит, в ужасе прикрыла рот ладонью, а Ульв скрипнул зубами.
– Мы приплыли сюда и подобрались к самым воротам. Я разбил яйцо, и дракон пришел…
Договорить Фолке не успел – Ульв натянул веревку, и та впилась в горло пленника, мешая ему не только говорить, но и дышать.
– А потом вы забились в какую-то нору, дрожа от страха, где я вас и нашел.
– Ты… ты забрал жизнь моего сына, а сегодня убил последних из моих братьев по клану!
– И скоро ты к ним присоединишься! – брызнув слюной, взревел Ульв. – Такие выродки, как вы, не должны ходить под солнцем! Видно, боги смотрели в другую сторону, когда ваш проклятый клан появился на свет. Но я исправлю эту ошибку!
Словно скотину, он потащил вяло сопротивляющегося Фолке за собой. Кристина нерешительно пошла следом. Услышанная история потрясла ее до глубины души. Девушка не могла осознать, насколько же жестоким и бесчеловечным нужно быть, чтобы обречь десятки, сотни людей на страшную смерть. А ведь среди них были и дети… Кажется, теперь она понимала ту ярость, чье пламя полыхало в душе Ульва.
Пленник упал и пытался уцепиться ногтями за грязь, но сын вождя остался непреклонен: невзирая на мольбы и крики, он все тянул и тянул веревку, пока не дошел до того места, где ранее находился Медовый зал селения Волчьего племени.
Здесь Ульв остановился.
– Ты покрыл позором и себя, и весь свой клан, Фолке. Ты трус и убийца. У тебя нет чести!
– Закончи уже это. – Пленник сплюнул кровь. Кое-как встав на колени, он вскинул голову. – Я не боюсь ни смерти, ни твоего меча.
– Моего меча ты и не увидишь. – Ударом ноги Ульв поверг Фолке на землю и сразу же наступил на спину. – Смерть от клинка лишь для воинов. Убийцы подыхают в грязи, как и положено свиньям. Ты не увидишь залов Вальхаллы, тварь! Отправляйся в Хель, гнить во тьме и смраде!
Ульв потянул за веревку, и крик Фолке перешел в сдавленный хрип. Он отчаянно пытался сопротивляться, но все было тщетно. Вскоре глаза его закатились, по телу пробежала судорога, и он замер навсегда.
С отвращением последний из Волчьего племени отбросил веревку и вытер окровавленные руки о штаны. Плюнув на мертвое тело, воин отвернулся и, ссутулившись, побрел прочь. Все еще не пришедшая в себя Кристина, наверное, осталась бы стоять на месте, но Ульв вернулся, взял ее за руку и повел за собой.
Они сидели в неглубокой пещере, севернее выжженного селения, и слушали тихое потрескивание бревен в костре. В этом временном убежище не свирепствовал сменивший дождь снегопад, лишь ветер бессильно завывал у узкого входа, яростно швыряя ледяные кристаллы внутрь.
Кристина подвинулась ближе к огню и зябко поежилась, глядя, как снаружи свирепствует вьюга. Ночь уже вступила в свои права, и в ее призрачном свете ворох снежинок кружился в беспорядочном танце, устилая землю белым ковром.
Перед