Дом сенатора Гая Меммия находился в той части Рима, которая называется Велабром. Дом стоял на Сабинской улице, идущей параллельно Священной улице. Обе эти улицы тянулись от Палатинского холма и спускались к восточной стороне форума, где стояли здания городских магистратур и изо дня в день кипели политические страсти.
Придя домой, Гай Меммий первым делом представил меня своим домашним слугам, объявив им, что я буду жить здесь на правах телохранителя его старшего сына. Потом Гай Меммий привел меня на женскую половину дома и познакомил со своей супругой. По тому, с какой нежностью Гай Меммий поцеловал свою жену, войдя в ее покои, было понятно, что его любовь к этой женщине не пустой звук.
Супругу Гая Меммия звали Альбия. Это была довольно высокая, красивая, прекрасно сложенная женщина, с длинными и густыми волосами цвета потемневшей меди. В момент моего знакомства с Альбией на ней была длинная полупрозрачная туника, наброшенная прямо на голое тело, а ее роскошные волосы были распущены по плечам, ниспадая до самой талии. Обмениваясь поцелуем с мужем, Альбия поднялась со стула, прервав свое занятие. Молодая рабыня подстригала ей ногти на руках и ногах.
Меня охватило смущение при взгляде на Альбию, поскольку сквозь тонкий виссон хорошо просматривались все ее женские прелести.
Конклав был наполнен потоками солнечного света, льющегося из узких окон под самым потолком. Я скромно опустил глаза и низко поклонился знатной матроне, когда Гай Меммий заговорил обо мне, рассказывая жене об уличной потасовке с моим участием.
– Я давно подыскиваю для Публия телохранителя и одновременно мастера по фехтованию, – молвил супруге Гай Меммий. – Полагаю, сама судьба послала мне Авла Валента.
– Я не против, дорогой, – негромким бархатным голосом проговорила Альбия, разглядывая меня с ног до головы. – Пусть Авл Валент поживет у нас какое-то время. Мы присмотримся к нему, узнаем, что он за человек. Судя по его внешнему виду, он не очень-то похож на провинциала. Так ты говоришь, милый, что Авл Валент родом из Бовиана?
«Знали бы вы, откуда я на самом деле! – усмехнулся я про себя. – И вовсе я не из Бовиана, а из Москвы. Из далекого-далекого будущего!»
Разглядывая мозаичный пол у себя под ногами, я рассеянно внимал тому, о чем говорили между собой Гай Меммий и его красивая супруга. Беседуя, они отошли в сторонку и уселись на длинную скамью со спинкой, обтянутой пятнистой леопардовой шкурой. Мои познания в латинской речи, подкрепленные разговорной практикой в пору моей первой заброски в древний Рим, пробуждались в моем сознании с поразительной быстротой. Одновременно во мне росла уверенность, что я не покажусь Гаю Меммию и