Наступавшие севернее соединения 2-го кавалерийского корпуса, преодолев реку Серет, получили приказ Тимошенко форсированным маршем двигаться к Львову и овладеть городом. Так как конский состав нуждался в отдыхе, командир корпуса создал сводный моторизованный отряд под командованием комбрига Я.С. Шарабурко из 600 кавалеристов, посаженных на танки 5-й кавдивизии, и батальона 24-й танковой бригады. Отряд двинулся к Львову, по пути «собрав» до 6000 пленных. Остальные войска 6-й армии по мере возможности также стягивались к главной цели – Львову. У Сасува 14-я кавалерийская дивизия сломила сопротивление местного гарнизона и полиции, взяв в плен 1155 человек и захватив 200 винтовок. В ночь на 19 сентября от Бродов к городу подошла колонна польских войск, которая также была разоружена. В плен было взято еще 12 096 человек, трофеи составили 12 тысяч винтовок, 26 орудий, 275 пулеметов, 32 автомашины и 1200 лошадей.
К утру 19 сентября 2-й кавкорпус занял Злочув, а к вечеру 20 сентября 14-я кавдивизия достигла Ярычева, Барщевеще, 3-я кавдивизия – Калиновки, Бялки Шляхецкой в 8 километрах от Львова.
Не одержав впечатляющих военных побед, армия комкора Голикова особо отличилась на другом фронте – расстрельном. Запевалой в этом деле был сам Филипп Иванович. Так, 21 сентября в Злочуве, вспомнив свою юность в рядах карательной бригады, командарм не глядя подмахнул бумажку, разрешавшую начальнику особого отдела 2-го кавалерийского корпуса Кобернюку расстрелять любых десять человек по его выбору. Оный Кобернюк выехал в город, арестовал начальника тюрьмы, его заместителя, прокурора, несколько чиновников полиции и администрации и «всех этих лиц, в счет установленного Военным советом 6-й армии лимита», расстрелял. Чуть позже, дабы не стеснять похвальную инициативу подчиненных «лимитами», Голиков и член Военного совета бригадный комиссар Захарычев дали особистам добро «быстро арестованных» врагов народа убивать «упрощенным порядком». Эта «установка» была доведена также до командиров соединений и частей. Без суда расправлялись над пленными польскими военнослужащими, полицейскими и «мирными жителями кулацкого происхождения». Эхо этой стрельбы докатилось аж до товарища Сталина в виде жалобы прокурора армии, не сумевшего унять командарма и просившего центр «навести в нашей 6-й армии большевистский порядок».
Доказано,