18 сентября корпус Еременко получил задачу овладеть Волковыском, затем городами Гродно и Белосток, однако весь день простоял на месте ввиду нехватки горючего: тылы пропали неизвестно где, а на подступах к Новогрудку, забитых непрерывно прибывающими с востока советскими войсками, образовалась грандиозная пробка. Виной тому, по утверждению Воронова, явилась непрекращающаяся фиеста в городе: «Улицы… были забиты войсками. В этом и была причина столпотворения. Здесь шло настоящее народное празднество. Город ликовал, народ заполнил улицы. Регулировщики оказались бессильны». В итоге было принято решение для захвата Волковыска объединить танковые полки двух дивизий кавалерийского корпуса в одну подвижную группу, а треть машин, перелив с них топливо, оставить в Новогрудке дожидаться бензовозов.
В это время 6-я Чонгарская Кубано-Терская кавалерийская дивизия вторые сутки продиралась через Налибокскую пущу к Лиде, накапливая опыт «преодоления лесисто-болотистой местности» – маневр был предпринят по настоянию Еременко, как более «отвечающий замыслу операции». Будущий маршал вообще любил экспериментировать, например, в тридцатиградусные морозы поместить дивизию суток на трое-четверо в шалаши из ельника с целью вырабатывания у солдат привычки к «суровым условиям».
К утру 19 сентября мотоотряд под командованием командира корпуса, не встречая сопротивления, вошел в Волковыск. Местные жители пели песни и лезли целоваться к запыленным танкистам, пролетариат немедленно «приступил к установлению своей народной власти».
Примерно в это же время 152-й кавалерийский полк Чонгарской дивизии под командованием «товарища Селюкова» после короткого боя занял Лиду, где, если верить отечественным авторам, наши воины взяли в плен 2500 человек, захватили 300 винтовок, 100 тысяч патронов, 23 самолета. Польские исследователи называют эти сведения «вельким кламством», то есть попросту брехней,