Все неизбежно когда-то помрут.
Не забывай меня, знай, что я рядом —
Тихо смотрю за тобой свысока.
И не брани Небеса, нет, не надо,
Незачем это. Ну ладно, пока…
Светлой памяти моего отца посвящается.
«Можно быть бесконечно богатым…»
Можно быть бесконечно богатым,
Не имея подчас ничего —
На штанах и в карманах заплаты,
Проживая свой век без всего.
Но «звенеть» изобильно улыбкой,
Сыпать щедро добро на людей.
Забывая счёт глупым ошибкам,
С каждым днём становиться добрей.
Задарить всех заботой и благом
И участливо нежность дарить.
Ведь для этого денег не надо,
Чтоб несметно богатыми быть.
«Бросит нежный к ногам халат…»
Бросит нежный к ногам халат,
Отпустив на свободу птиц.
И опустится, чтобы «над»
Ей не стало понятно лиц.
И воздержит всю власть в руках,
Испуская истошный крик.
Вне игры – твой победный шах!
Наслаждайся… держись… замри.
Бездыханно, почти в тиши,
Вязко-томный слетит порыв,
Не сбивайся – танцуй… греши,
Это наш неприкрытый взрыв.
«Не скребётся в груди любовь…»
Не скребётся в груди любовь,
Не мурлычет низ живота.
И остыла, забыла вновь,
Для себя я самой не та.
Для себя я не имя впредь,
Именуй меня как придёт.
Не возьмусь, не решусь болеть,
Я теперь не вода, а лёд.
Я застыла, остыла я,
Словно с горных высот родник.
Не согреть теперь, нет меня,
Моих чувств разноцвет поник.
«Много сказано было про море…»
Много сказано было про море,
Море мАнит и море влечёт.
И мечтается всем о просторе,
Наблюдать над ним птицы полёт.
И лежать до загара на стопах,
Наслаждаться, забыв обо всём.
Пусть забытый рюкзак так истрёпан,
Что с ним вряд ли в дорогу пойдём.
Ведь исхожено было немало,
Очень много дорог позади.
Я за них бесконечно устала,
Благо, море теперь впереди.
«Ну что с тобой, товарищ милый?..»
Ну что с тобой, товарищ милый?
Чего ты грустен и уныл?
Замучил город опостылый,
Как радоваться с ним, забыл?
Стащил твою он, вор, ухмылку,
Забрав горячность и покой.
Верёвкой тянет шею мылко,
Не распрощается с тобой.
Всё говорит протяжно-серо,
Ведёт трясинный монолог,
А ты решаешься несмело
Сбежать, всё глядя в потолок.
«Может, кто-то так же одинок…»
Может, кто-то так же одинок,
Так же средь толпы не знает