Мой сын начал ему доверять, мой кот милостиво позволял ему себя гладить, а моё материнское сердце до краёв было переполнено благодарностью.
И вот – сразу после нашей свадьбы – он заявил: «Я ненавижу твоего сына», и моя мечта под названием «Счастливая семья» разбилась вдребезги!
Шок от его слов не проходил и занозой глубоко сидел в моём сердце, то и дело ввергая меня в водоворот сомнений и страхов.
Как мог он такое сказать?
И почему именно в тот момент, когда я была так беззаботно счастлива?
Со времени нашего свадебного путешествия прошло несколько месяцев…
И мне стало ясно, что Гюнтер – по каким-то своим соображениям – объявил настоящую войну моему сердцу.
Это было больно, необъяснимо и страшно.
В самые интимные и доверительные для меня моменты жизни он вдруг начинал свою атаку на самое дорогое, что у меня было в жизни.
Например, мы уютно и весело поужинали…
За столом царит ленивое умиротворение. Андрюша встаёт из-за стола и идёт в свою комнату делать уроки. Напоследок они перекидываются с Гюнтером какой-то шуткой. Весело смеются.
Я пью свой чай и думаю: «Господи, как хорошо-то!..»
И вдруг:
– Твой сын – лентяй! Он совсем не помогает тебе! Мог бы хоть посуду иногда помыть!
«У нас же классная посудомоечная машина, и никто из нас никогда не мыл посуду!» – проносится у меня в голове.
– Он объедает нас, пусть идёт после школы работать!
«Но ведь пособие на него – больше той суммы, что Гюнтер вносит в нашу семейную кассу!»
– Вечно он сидит перед компьютером! И чего это он дверь в свою комнату закрывает?
«Почему бы и не закрыть? Мальчику 16 лет, и вход в его комнату – через кухню, в которой вечно кто-то из нас топчется».
– Ему никто не нужен! Думаешь, он любит тебя? Да ничего подобного! Когда тебя нет, он тебя за глаза глупой коровой называет – в этом вся его любовь! И кого ты воспитала? А ещё мать называется! Какая ты мать?
На такие выпады с его стороны я всегда пыталась отвечать и реагировать спокойно, но это не помогало.
Ведь дело было вовсе не в сыне, как я это потом поняла – дело было во мне!
Дикая ревность ко всему, что я любила и что мне было дорого, буквально сводила Гюнтера с ума, заставляя его вгрызаться в моё сердце и рвать его на части.
Обвинения могли продолжаться часами, Гюнтер ходил в таких случаях за мной по комнатам и монотонно сыпал злыми словами.
Он не знал усталости, настойчиво преследуя свою цель – причинить боль и вывести меня из себя.
И ему всегда это удавалось!
Потому что в какой-то момент я больше не могла себя сдерживать, взрываясь подобно бомбе и начиная кричать, как раненое животное…
Всё, что он говорил мне, я считала жестоким и необоснованным бредом. Мне было до слёз