Здесь его выписали из больницы. Нет средств и места для его лечения после того, что считалось неотложной помощью (по их стандартам).
Для меня это было неотложной ситуацией. Теперь сотрудники гуманитарной организации пытаются организовать для него помощь, но этот мальчик – один из миллионов ему подобных.
Я никогда не смогу забыть его лицо. Я никогда не смогу забыть, как он передвигал ноги своими руками.
УВКБ находится в Африке, чтобы помочь этим притесняемым людям, чтобы продолжить оказывать поддержку, необходимую этим беженцам. Всегда есть проблема недостатка финансирования и исполнения всех необходимых программ.
Я сидела с лидерами и вождями и молодыми женщинами, жившими в лагерях.
Я спросила: «Как вы считаете, что надо знать людям?»
Молодая женщина ответила: «Мы продолжаем жить в страхе. Мы боимся, что девушек все еще будут похищать и насиловать. Мы боимся, что юношей будут заставлять воевать. Нам надо, чтобы эта война закончилась».
Сотрудник УВКБ спросил: «Как вы думаете, Америка может помочь?»
Молодая женщина быстро ответила: «Да, они очень влиятельные! Мы хотим вернуться домой. Нашим детям надо ходить в школу. Нам нужна нормальная еда».
Если бы только Америка была тем, чем они ее считают. Тогда это было бы возможно.
Кто-то спросил пожилого вождя: «Каково это – жить в лагере?»
«Мы в очень стесненных условиях».
Мне рассказали, что финансирование сокращается, а УВКБ пытается его увеличить. У стран, которые предоставляют убежище, в настоящее время проблемы – у таких стран, как Гвинея.
Теперь УВКБ занимается не только беженцами, но и внутренне перемещенными лицами (ВПЛ).
Очень много других организаций настроено на долгосрочное финансирование. УВКБ рассчитывает только на временное. Они не могут рассчитывать на долгосрочное финансирование, поэтому сложно разрабатывать сильные и долгосрочные решения.
Они на самом деле не знают, будет ли продолжено финансирование их программ в ближайшие месяцы, а при этом кажется, что сейчас нуждающихся больше, чем прежде. Проблема не исчезает.
Я познакомилась с сотрудником УВКБ из Иордании. Он говорил о строительстве центра типа FAWA для женщин в лагерях беженцев или поселениях в его районе.
Здесь дети хватают тебя за руки и идут с тобой, улыбаясь и напевая. У них нет ничего. Они в рваной грязной одежде. И они улыбаются.
Сбежались дети. Они так счастливы иметь то малое, что у них есть сейчас. Они больше не одиноки и не боятся за свою безопасность. Большинству из них пришлось пройти много, много километров за долгие дни без еды и воды.
Они схватили меня за руки своими крошечными ручонками. За каждый мой палец уцепилась детская рука. Другие дети ухватили меня за